Гендир? Заверните!. Инга Леровая

Институт уважаемый, уже немало. А работа и опыт дело наживное.

      – Хорошо, – образование Катя получила на деньги Чалого и, собственно, долг большей частью вырос из-за этого. И еще квартира. Обычная скромная двушка в спальном районе, но и ее без поддержки Катя бы не купила. – Кто он, этот неприступный Мишка? Финансовый магнат? Спортсмен? Артист?

      – Мишка Алтунский. Генеральный директор небольшого заводика строительных материальчиков.

      – Понятно, материальчиков.

      – Бетончик тоже делают. Кирпичики. Черепичку.

      – Чалый перестань, – кривляние надоело. Кате хотелось поскорее выяснить подробности и уйти. За пределами кабинета можно притвориться, что она не на привязи, а гуляет сама по себе.

      – Я еще не начинал, голуба ты моя.

      – Не твоя, – фыркнула Катя, хотя не стоило тратить нервы на пререкания. Только оскорблений наслушаешься.

      Когда Чалый начинал говорить, используя уменьшительные суффиксы, нужно было переворачивать сведения с головы на ноги. Это Катя уже выучила. Завод, значит, крупный, ассортимент продукции широкий, фигура директора загадочная и, в самом деле, недоступная. Не просто так Кате отпускали грехи, выдавали весь компромат и обещали забыть долги. Скорей всего, ничего у Кати не выйдет. Чалый не сказал бы Мишка, если бы это был ее типичный клиент. Шаловливый препод и чиновник-взяточник. Назвал бы по имени-отчеству, добавляя авторитета.

      – Чем насолил директор заводика строительных материальчиков? – передразнила Катя.

      – Ничем, – Чалый выдал себя с головой поспешным ответом.

      – Прокол может случиться, – начала набивать цену порученному делу Катя. На всякий случай. Пусть не думает Чалый, что она не поняла сложность задания. – После недавнего развода никто не женится по-быстрому. Это же ясно. Тем более, что ушел не к любовнице.

      – Я верю в тебя, Катрин. Придешь такая фифа, где у вас тут генеральный директор? Заверните. И в койку его. Чтобы по-настоящему. Ты его не динамь. Не та фигура. Подкинуть деньжат на бельишко?

      – Сроки есть? – лучше не заметить предложение про деньги.

      – Сегодня я добрый папочка. Резвись, моя лапочка. Что у нас на календаре? Февраль кончается. Даю тебе десять месяцев. К Новому году, следовательно, жду подарок. В твоих интересах не затягивать. Нынешний размер долга я готов простить. А если он вдруг резко вырастет, то я могу пожадничать и обнулить сделку. Ты ж меня знаешь, – Чалый заржал, как будто анекдот ему похабный рассказали.

      Катя отлично знала про коварство Чалого. Один раз она почти вырвалась. Во второй год ее долгового рабства. Но все сорвалось по ее глупости и наивности. Тогда Катя еще верила, что Чалый будет рад, что она вернет ему деньги. В этот раз Катя не будет хвастаться, что дело практически выиграно. Наоборот, будет уверять, что ничего не получается. Она схватила ключ, пока Чалый не передумал, открыла сейф и достала коробку из под обуви с именем Екатерина Воронцова. Вот так уважал Чалый своих лапочек-курочек, на уровне обувных коробок.

      В Катиной коробке хранились фотографии, пленки, флешки, договоры и расписки.