Пуританин. Олег Автомонов

с конспектами по физике становились все тоньше и тоньше.

      Но он был один такой въедливый. С другими преподами таких серьезных проблем не было. Они вели журнал посещаемости и сверялись с ним на зачетах и экзаменах. Был человек на лекции – получай балл к оценке. Не был – получай каверзный вопрос и приходи в следующий раз. Или иди в деканат и записывайся на дополнительные занятия. Естественно, они были платными. Ну, а что? Раз ты прогулял лекцию, значит, есть в кармане, на что погулять. Поэтому не жмись, а делись!

      У меня с финансами не сказать, что было прям совсем плохо. Причина была в другом. Более спокойного места, чтобы писать рассказы у меня не было. А после пары я брал тетрадку у нашей отличницы и конспектировал себе в тетрадь на всякий случай. Поэтому, когда преподы интересовались записывал ли я лекцию, то у меня всегда было, что показать. К концу четвертого курса требовать лекции почти все перестали. Поэтому я еще лучше (как мне тогда казалось) стал писать свои рассказы. Они становились подлиннее, да и поинтереснее. Даже постоянные читатели у меня появились.

      А все началось, как мне кажется, еще в конце второго курса. Либо я разочаровался в строительстве, либо очень сильно влюбился. Либо это все наступило одновременно. И потом, писать рассказы и стихи на лекциях было отличным выходом не сойти с ума от нереализованности своих чувств. Вид у меня на лекциях, вероятно, был такой заинтересованный и увлеченный, что преподы стали считать меня самым прилежным и ответственным студентом на курсе и начали ставить зачеты автоматом.

      Временами я писал свои тексты в тетрадке у нашей отличницы Амины. В нее я, собственно, и был влюблен.

      Прозвенел звонок на пару.

      Амина вбежала в аудиторию самой последней. Взяла у меня свою тетрадь. Я сказал: «Спасибо». Она кивнула и заняла место во втором ряду. Я же обычно сидел у окна, в седьмом, и часто пялился в ее спину и… писал рассказы. Потом у меня даже возникло ощущение, что это у нее на спине написаны все мои тексты. Бери только и успевай списывать.

      Зашел лектор и сходу начал свою речь. Студенты вежливо притихли. Пятый курс все-таки. Все уже взрослые люди. Пара началась. А я продолжал смотреть на Амину.

      На ней темно-синий приталенный пиджак. Над воротником пиджака видны края белой рубашки…

      Я так и начал свой новый рассказ. Но потом понял, что я совсем не умею описывать одежду. Да и вообще, если честно – у меня большие проблемы с описанием внешнего вида людей. Не только одежды. Что там как называется? В итоге я застопорился с новым рассказом и зачем-то начал просто тупо записывать лекцию, уткнувшись в тетрадь.

      В меня прилетела записка.

      Я поднял глаза и встретился с недобрым взглядом Амины. Она указала своей шариковой ручкой на кинутый в меня комочек бумаги и отвернулась к преподавателю.

      Я развернул записку: «Олег, ты лучше заведи отдельную тетрадь и пиши туда все, что тебе захочется. Потому что лекции у меня не ты один списываешь, и сам подумай, что другие решат, когда увидят в моей тетради твои