Потревоженный демон. Инна Бачинская

к одному, что… тьфу! И денег жалко.

      Ирочка была гражданской женой капитана Астахова, легкомысленной моделькой в ателье культового местного кутюрье, мэтра Рощенко, или, для своих, Рощика. Не то чтобы моделькой, а скорее костюмершей, швеей, курьером, в общем, по обстоятельствам. И швец, и жнец, и на дуде игрец – это про Ирочку. Но и на подиум ее время от времени выпускали, если повезет, было и такое. Однажды, когда Зара, демонстрантка молодежной линии, подвернула ногу, Ирочка поучаствовала в трех показах. Это был триумф! Сам мэтр Рощик похвалил, сказал: «Ирка, ты класс, прямо кризис-менеджер, тебе бы росточку с полметра добавить! А так нормалек, молодчага, выручила старика!» О старике – понты и кокетство: Рощику чуть за сорок.

      Легкомысленная Ирочка хороша тем, что с ней легко. Коля воспитывал и зудел, водилось за ним такое качество – воспитывать и зудеть, она же пропускала его наставления мимо ушей. С точки зрения психологов, классическая пара: «взрослый – ребенок», то есть самая устойчивая конструкция для выстраивания семейных отношений. Может, потому они и не разбегались все эти годы. Пригоревшие котлеты, разбросанная по квартире одежда, неглаженые Колины рубашки, потерянные квитанции, ключи и документы – все это было замечательной дымовой завесой и релаксацией: Коля переключался на быт и выбрасывал из головы профессиональные проблемы.

      – Федя! – встрепенулся Савелий и замахал руками.

      Они наблюдали, как Федор подошел к стоящему за барной стойкой Митричу и обменялся с ним рукопожатием.

      – Опоздание на тридцать минут, – заметил капитан.

      – Но ведь пришел! – возразил Савелий.

      – Коля, Савелий! Рад, рад! – Федор уселся на свободный стул. – Ну, жарища! Даже вечером чувствуется. А чего смурные? Савелий, как назвал сына?

      – Уже? И ты молчал? – Капитан уставился на друга.

      – Да нет, врачи говорят, еще две недели. Герман… назвали. Это Зося выбрала.

      – Герман? Герман Савельевич… красиво. – Коля скривился. – Мне еще Леопольд нравится, как тот кот. Леопольд Савельевич!

      – Зосе нравится Герман.

      – На вкус и на цвет, как говорят… Герман – тоже красиво, – подытожил Федор. – Ты хоть задумываешься о том, капитан, что Савелий у нас самый продвинутый, двое ребятишек? А ты чего зеваешь?

      – А ты? А вообще, имя парням должен придумывать отец, а дочкам – мать.

      – Или наоборот, – заметил Федор.

      Коля задумался, потом кивнул:

      – Или наоборот. Что пьем?

      К ним уже поспешал Митрич с графинчиком коньяка и блюдом фирменных бутербродов – с копченой рыбкой и маринованным огурчиком.

      – За Германа! – сказал Федор. – За продолжателя рода!

      – Аминь! – не удержался Коля.

      – Что, уже? – обрадовался Митрич. – Что же вы молчите, ребята?

      – Ждем, Митрич. Еще две недели, – ответил Федор.

      Савелий покраснел от удовольствия.