Жестокеры. Алиса Рува

за стол, я достала из выдвижного ящика свой дневник. Я открыла его на чистой странице и записала:

      «Все мы отличаемся друг от друга: в одной и той же ситуации разные люди ведут себя по-разному. Все то плохое, что со мной случилось за мою короткую жизнь, можно ли было поступить с этим опытом как-то иначе? Если бы это случилось не со мной, а с каким-то другим человеком, на моем месте он чувствовал бы то же самое? Или забыл бы обо всем уже через неделю? Наверно, мало кто застрял бы на этом так, как застряла я. Но могла ли я воспринять эти события по-другому: с меньшими эмоциями, а значит, с меньшими потерями для себя? Что определяет мои реакции, эмоции и поступки? Насколько я в них вольна? Существует ли такое понятие, как свобода воли решать, как нам действовать? Есть ли она у нас или это лишь иллюзия, и каждый наш поступок и решение, то или иное, и все наши реакции запрограммированы чем-то, что есть в нас? Но что это? Наши гены? Может наши реакции и наши поступки, и мои тоже, определяются ничем иным, как этой врожденной программой, и я, как сумма своих генов, просто не могла поступить и отреагировать иначе? Соответственно, со мной не могло произойти ничего иного, кроме того, что произошло? Но что тогда выходит:наша «злая» судьба – это всего лишь наш персональный генотип? И нет никакого злого рока, а есть всего лишь цепочка неудачных генов, дающих обостренные реакции и как следствие неправильные решения? Получается, мои гены – это мой приговор?»

      Информации из учебника по биологии мне было крайне мало, чтобы ответить себе на эти вопросы. Я видела одно: то, какой я родилась, поставило меня не в самую простую ситуацию. Я встала из-за стола и снова подошла к зеркалу. Мне просто необходимо было нащупать тонкую ниточку спасительной надежды.

      «Кто еще из тех, кого я знаю, похож на меня? Кто такой же? Еще один белый котенок? Ну хотя бы один!»

      В серо-зеленых глазах, которые строго смотрели на меня из зеркала, на миг промелькнула забытая нежность.

      – Никто, кроме Дима.

      Я опустила глаза, затем подняла их и снова обреченно уставилась на свое отражение. Их нет. Таких больше нет. Такие люди быстро уходят из моей жизни, так быстро уходят, и вместо них остаются … другие, которые мне чужды и невыносимы. На которых я совсем не похожа. Странные люди. Они словно преследуют меня. Я подумала о «троице», которую я терпеть не могу и с которой ежедневно вынуждена соприкасаться в школе. Почему мне встречаются именно эти люди? Почему их так много? Я настолько уязвима по сравнению с ними…

      – Ну почему я такая слабая? Почему я такая … РЕЦЕССИВНАЯ?

      Это слово заставило меня вспомнить о домашнем задании. Я попыталась вернуться к задачкам, но вскоре снова отвлеклась. Все-таки мне было важно найти и других «белых котят». Я подошла к шкафу и достала семейный фотоальбом. Оставшуюся часть вечера я просидела на кровати с ворохом старых семейных фотографий. Я изучала их, пытаясь понять, из каких корней я произросла – такая чужая и не такая.

      «Вот смуглая мама – на черно-белых фотографиях она кажется