Талтос. Энн Райс

наконец повернул направо, далеко внизу, за огромной глубокой расселиной, показались воды горного озера, сиявшие бледным светом под луной, а еще дальше – высокие развалины какого-то собора.

      У Эша перехватило дыхание. Он и не знал, что они восстановили уже так много. Сосредоточив взгляд, он смог рассмотреть крестообразное основание церкви и множество квадратных палаток и строений и заметил несколько мигающих огоньков, крошечных, как след булавочного укола. Он прислонился к скале, надежно уперся ногами и всмотрелся в этот мир, не боясь свалиться вниз.

      Эш знал, каково это – падать и падать, кричать, пытаясь за что-нибудь ухватиться, но не в силах остановить падение, когда беспомощное тело с каждым футом набирает скорость под собственным весом, стремясь к земле внизу.

      Его пальто порвалось. Ботинки промокли от снега.

      На мгновение все запахи этой земли навалились на него, охватили его с такой силой, что он почувствовал почти эротическое наслаждение, двигаясь сквозь них, потирая себя между ногами и заставляя волны удовольствия пробегать по всему телу.

      Эш закрыл глаза, и мягкий, безобидный ветерок погладил его лицо, остудил пальцы.

      Он уже был близко, очень близко. Все, что нужно было делать, это идти дальше, вверх, и повернуть перед огромным серым камнем, который Эш уже видел под освободившейся от облаков луной. Облака могли через миг снова скрыть ее свет, но это уже не помешало бы Эшу.

      Его слуха коснулись какие-то доносившиеся издалека звуки. Эшу даже показалось на мгновение, что это лишь его воображение. Но звуки были: низкий бой барабанов и тонкий плач дудок, мрачный, лишенный ритма или мелодии, которые мог бы уловить Эш. Эти звуки вызвали у него мгновенный приступ паники, а потом погрузили в глубокую, пульсирующую тревогу. Звуки становились громче. Скорее, он позволил себе слышать их более отчетливо. Ветер усилился, потом снова затих. Барабаны стучали на склоне внизу, дудки продолжали ныть, и опять Эш попытался уловить мелодию, но не сумел и, стиснув зубы, зажал основанием ладони правое ухо, чтобы не слышать ничего.

      «Пещера. Надо идти дальше. Идти вверх и войти в нее. Повернись к барабанам спиной. Что тебе до них? Если бы они знали, что ты здесь, разве они стали бы играть истинную песню, привлекая твое внимание? Да и знают ли они до сих пор те песни?»

      Эш двинулся дальше, обошел камень, обеими ладонями ощущая его холодную поверхность. В двадцати футах или чуть дальше впереди находился вход в пещеру, совсем заросший, скрытый от любого постороннего взгляда. Но Эш знал о хаотичном нагромождении камней над входом. И пошел выше, осторожно обходя его шаг за шагом. Здесь ветер буквально свистел между соснами. Эш отодвинул в сторону ветки, при этом те, что помельче, оцарапали его руки и лицо. Ему было плевать на это. Он шагнул в собственно черноту. И сразу ослабел, тяжело дыша, прислонившись к стене и снова плотно закрыв глаза.

      Ни звука не доносилось до него