Жестокие игры. Ульяна Громова

взгляд. – Что все это значит?! – шипела я, чтобы не шуметь в подъезде.

      – Зачем тебе эти списки? – строго спросил он, поднимаясь и потянув меня за локоть.

      – Это моя новая работа на кафедре! Ты доволен?! – Я вспомнила нашу прошлую встречу. – А вот зачем тебе эти списки?

      – Нужны, Маринка! Ты просто находка для шпиона! – улыбнулся он и снова залип на моих губах взглядом.

      – Все, все, уходи, уходи, уходи!..

      Я выставила руку между нами, чтобы не накинулся снова. Это его «я первый тебя трахну» звучало бы музыкой, не будь сказано так грубо. Да, я мечтала, чтобы моим первым был он. Но не так же! Где, блин, жар души, чтоб сжег все мои сомнения? Где романтика? Где сумасшедший поступок во имя меня, чтоб сразил наповал?

      – …И не приближайся ко мне больше!

      Виталя не препятствовал, когда я вошла в квартиру, только смотрел так, что мурашки по коже маршировали ладным полком туда-сюда, а воображение будоражило так, что я сама себя боялась в этот момент. Захлопнула дверь и прижалась к ней, тихо выдохнув, прислушиваясь к звукам в подъезде. Было тихо, а потом раздался громкий шепот в замочную скважину у самого уха:

      – Обещаю: я буду твоим первым, Маринка. Скоро…

      Я вздрогнула и зажмурилась от того, как сладко собрался махровый ком внизу живота. Не смогла сдержать счастливую улыбку. Ведь вот так это обещание звучало совсем по-другому.

      ***

      – Ну что, парни, поговорим? – спросил я, вернувшись к своим пленным.

      – А не пошел бы ты?! – сплюнул на землю один.

      Я развернулся и пошел.

      – Урод! Руки расклей!

      Я показал через плечо средний палец, не сбавляя шаг.

      – Стой! О чем поговорить?! – крикнул другой.

      Совсем другое дело. Я обернулся и улыбнулся. Вернее, оскалился. Улыбаться этим типчикам вообще не хотелось. Та еще мразота. Присел на корточки перед ними, достал нож. Парни опасливо на него посматривали, переводя взгляд с него на мое лицо.

      – Ваш спор выиграл я, – сообщил им.

      Подонки вылупились на меня, все трое.

      – Че, прям щас? – нагло и недоверчиво поддел Батон.

      – Ты потому и Батон, что мозги у тебя, как хлебный мякиш. – Я натянул ему бейсболку на глаза, рыкнув для полноты его ощущений.

      Его приятели хохотнули, тот, что сидел рядом – Крош, – пихнул локтем в бок:

      – Ну ты точно идиот, Боря, – сообщил он совсем недружественно. – Это значит, что про спор забыли, понял? Девчонка – его.

      Что этих двух с булочником связывает? Надо выяснить, потому что прижать Батона как бы нечем. Единственное, что мне о нем известно – конченный экстремал: альпинизм, паркур и фриранинг3, вингсьют4, слэклайнинг5… Одних прыжков с парашютом – самое его безобидное развлечение – более сотни. Впечатляющий чел, жаль, что мразь, могли бы дружить. Не преступал, не состоял, не замечен. Кроме вот прошлого раза, когда с ножом Маринку напугал – замашки ублюдка, но я когда собрал его профайл, то понял, что он брал на

3

Фриранинг – практически тот же паркур, но немного более селективный и упорядоченный.

4

Вингсьют – свободное падение со скал и других фиксированных объектов, во время которого спортсмены лавируют между острых пиков или зданий в специальном костюме, придающем человеческому телу форму крыла. На текущий момент рассматривается как крайне экстремальный спорт.

5

Слэклайнинг – ходьба и выполнение трюков без страховки на натянутом между объектами канате, тросе, веревке на впечатляющей высоте над водой или землей. Часто стропу натягивают между скалами или двумя крышами высотных зданий.