Невеста сына. Екатерина Руслановна Кариди

хочешь. Только будь любезен, недолго. Мне скоро ложиться спать.

      И пошла в кухню. Неприятно было, что он сейчас будет торчать в их… ее спальне. Стоило вспомнить, что он еще и до последнего времени ложился в ее постель, Машу передернуло, она с трудом подавила порыв пойти туда и содрать постельное белье к чертовой матери.

      Однако муж не пошел рыться в шкафах и паковать чемоданы. Он направился следом за ней в кухню.

      Как же это действовало на нервы! Внезапно душно стало. Особенно когда он заявил:

      – Я пришел поговорить. Давай поговорим как взрослые люди.

      – Как люди одного возраста, то есть? – спросила Маша, усаживаясь за пустой стол. – Зачем тогда ты девочку свою приводил и устраивал демонстрацию? И, кстати, где она? Разве ты не с ней должен быть сейчас?

      Павел поморщился.

      – Она сейчас у Коли на квартире. Вещи собирает.

      Машу просто бешенство охватило. Она подалась вперед и спросила:

      – И ты оставил ее там одну?!

      – А что в этом такого? – Павел сейчас уставился на нее грозно. – В чем ты ее обвиняешь? Что она кинется изменять мне? Будь любезна, прекрати оскорблять Наташу, она не такая. Ты совсем ее не знаешь.

      Стало смешно. Значит, когда с ним изменяла Коле, она была не такая? Интересная мужская логика. Маша смеялась долго и с удовольствием. Потом сложила над столом руки и сказала:

      – Ты прав, я совсем ее не знаю. И мне глубоко наплевать на твои рога, если бы они у тебя были. Но. Мне небезразлично, что она может влезть в постель к моему сыну и забеременеть от него.

      Муж секунду смотрел на нее так, словно она чудовище, потом сказал:

      – Какая же ты, Маша… Всегда знал, что ты черствая и циничная, но сейчас ты просто превзошла себя.

      – А ты спишь с невестой сына. Как это называется?

      Повисла гробовая тишина.

      Наконец он тихо произнес:

      – А ты не можешь представить, что я люблю ее? Что мы любим друг друга. От этого невозможно было удержаться, я никогда ничего подобного не испытывал.

      Слишком многое перевернулась у Маши в душе сейчас. Как угодно можно было крепиться, но это был удар. Достал он ее этим, уколол в самое сердце. Закипели слезы в глазах, она отвела взгляд. Но все же нашла в себе силы улыбнуться и сказать:

      – Совет вам да любовь. Однако ты хотел говорить, я слушаю тебя. Только быстро, уже поздно, а мне рано вставать.

      – Это, между прочим, и мой дом тоже, – произнес он, откидываясь на стуле и оглядывая кухню. – Как и все остальное, совместно нажитое в браке.

      Вот оно. Прозвучало.

      – Хочешь привести сюда свою девочку и жить здесь с ней? – усмехнулась Маша.

      Ну да, в надежде, что она не выдержит и сама уйдет? Не зря же его юная любовь сказала: «Мы думали об этом. Квартира – тут без обсуждений, вы сами понимаете, что должны освободить ее». Значит, думали об этом, лежа в постели, обсуждали раздел имущества и просчитывали такой вариант. Захотелось закрыть глаза, чтобы его не видеть, и сцепить зубы, чтобы не заорать матом. Но она подавила порыв, надо было дослушать.

      – Нет, конечно, – холодно проговорил