Дорогами света. Николай Викторович Камелин

в историю. Как жители Помпеев. Только им помог пепел, а нам никто не помогал. И никто не оценит нас больше – никого ведь нет.

      – А что, Кот, неплохо мы устроились? – спросил я.

      – Да-мурр вполне неплохо. Не хуже других, во всяком случае, – ответит Кот.

      Мы смотрели друг на друга молчали. Ведь мы с Котом теперь вечны и нереальны. Мы блики света, играющие на стенках мыльного пузыря, который всегда раздувается, но никогда не рвется.

      ***

      Они причалили к пирсу, стрелой уходящему в глубокую темную воду от Морского вокзала. Никита помнил, как любил заходить внутрь вокзала, подниматься по мраморной лестнице на третий этаж и смотреть на розу ветров, выложенную из гранита и мрамора на полу в холле.

      Вокзал был типичным образцом поздней советской архитектуры и состоял из множества уровней, переходов и эстакад. Само по себе это было довольно интересное место. Отсюда хорошо просматривалась территория ЛенЭкспо, где Никита провел много времени, сбегая из школы, чтобы любоваться рябью на воде и слушать, как ветер шумит в навесах, флагштоках и редкой листве.

      Никита с Наташей вылезли из лодки и неспеша осматривались, когда тишину нарушил голос лодочника:

      – Ну что, я свою часть сделки выполнил…

      – Верно, – Никита достал из кармана телефон и протянул его в сторону лодки.

      – Я передам, – сказал Бородач и забрал трубку.

      Лодка начала отчаливать от пирса.

      – Разве вы не пойдете дальше с нами? – спросила Наташа.

      – Мне нечего здесь делать. Дальше вы и сами справитесь.

      Катер отходил от пирса и две фигуры смотрели на то, как он уменьшается в размерах и медленно растворяется в сумраке, оставляя на воде короткий пенный след.

      – Это и есть тот самый Питер, про который ты говорил? – спросила Наташа.

      – Да, это он. Только я не уверен, что это именно тот Питер.

      – Что ты имеешь в виду?

      – Все происходящее довольно странно. По моим ощущениям, мы провели примерно сутки в этом мире, а солнце так и не взошло. Ты хочешь есть?

      – Я не знаю.

      – А я знаю. Я не хочу ни пить, ни есть, ни спать. Посмотри на этот город. Где люди? Где машины? Где огни? Где хоть какой-то шум? Это все одна большая декорация.

      – Что же нам делать дальше?

      – Не знаю. Это не город, а какая-то тень от него. Конечно, Питер не лучшее место на земле, и я от него не в восторге, но даже здесь бывали солнечные дни. Тот город был полон художниками, артистами, писателями, учеными, музыкантами, архитекторами. Здесь царила неповторимая атмосфера. А сейчас перед нами словно тень или отражение настоящего города.

      Внезапно поднялся резкий порывистый ветер. Ощутимо похолодало. Никита и Наташа все еще были на пирсе. На небо стали набегать серые тучи, в воздухе запахло сыростью, по поверхности воды побежали довольно крупные волны, а на сухой асфальт пирса посыпались первые капли дождя.

      – Знаешь, мне кажется, что нам лучше спрятаться от непогоды, – сказала Наташа.

      – Да, пожалуй. Хотя я и не горю желанием