Между нами. Аля Кьют

же пожалела. Видеть мать Дениса на фоне плохого состояния – рискую снова поблевать.

      – За двоих есть не нужно, – не согласился санитар, готовя мою руку к забору крови. – Питание должно быть сбалансированным. Больше зелени и овощей. Сезонные фрукты, рыба и нежирное мясо. Ничего не жарить, лучше на пару. И отдыхать побольше, не нервничать.

      – Я в универе учусь. В столовке не очень здорово по еде и нервам.

      – Понимаю, – покивал парень. – Я тоже вот совмещаю. Мед – это кошмар.

      – Верю.

      Я слышала страшилки о медицинском. Оттуда вылетали запросто. Учиться на врача очень сложно. Моя журналистика, конечно, попроще.

      Я не заметила, как отдала кровь на анализы.

      – Ого, не больно, – удивилась я.

      Санитар закручивал пробирку, довольно улыбался.

      – Да, у меня легкая рука.

      – Это точно. Думаю, врач тоже из вас получится отличный.

      – Надеюсь. Отдыхайте, Надя. Из вас должна получиться отличная мама.

      Я покраснела и улыбнулась ему.

      – Если закончили, то я не задерживаю, – сварливо влезла Зоя Михайловна.

      Она почти вытолкнула парня за дверь. Он едва успел надеть куртку.

      Мне сразу досталось на орехи.

      – Глазки строит. Видали? Денис с ума сходит, а она флиртует с медиком. Может, он и ребенка твоего воспитает? А?

      – Я не флиртовала, – попыталась я оправдываться. – Мы поговорили и…

      – Да-да, я слышала. Позвони Денису.

      Она вручила мне мой телефон. Я онемела от такой наглости. Мое белье, мой телефон, моя кровь. Куда еще она мне залезет? В задницу?

      Отоспавшись, я почувствовала силы отстоять свое личное пространство, но телефон зазвонил в руке. Денис.

      – Мам, ну как она? Проснулась? Что там с кровью? – затараторил Майоров, едва я сняла трубку.

      – Я в порядке, – проговорила я в трубку.

      – Боже, Надя. Я перепугался. Что случилось? Когда будут анализы?

      – Завтра. Похоже, я плохо ела и не выспалась.

      – Вообще не ела, – рявкнула громко Зоя.

      Она не потрудилась выйти из комнаты и совершенно не стеснялась слушать наш разговор.

      – Надь, я не могу долго говорить. Ты, пожалуйста, побереги себя.

      Я уставилась на Зою Михайловну, и она все-таки вышла. Видимо, на кухню.

      – Я хочу домой, – проговорила я тихо.

      – В общагу? Что ты там будешь делать, если опять станет плохо? Скорую вызовешь? Они будут ехать сто лет, а в больнице сразу заколят каким-нибудь дерьмом.

      В его словах была правда, но сейчас я не хотела ее слушать.

      – Денис…

      – Надя! – перебил он тоном, очень похожим на менторский тон его матери, но сразу изменил голос. – Прости, не хотел быть резким. Я знаю, что с моей маман непросто. Но она позаботится о тебе. Это на время. Правда. Потерпи несколько дней. Надеюсь, тебе станет лучше. Я приеду в пятницу, и мы поговорим, ладно? Решим обязательно, что делать.

      Я сдалась. Возможность увидеться с Денисом так скоро зарубила мой бунт на корню.

      – Хорошо. Но мне очень неудобно стеснять…

      – Ты