Будешь моей, детка. Инна Стужева

курить (курю им всем назло, только не дома), не пить (пятьдесят на пятьдесят), не употреблять (нет, это мимо, но деньги то нужно откуда-то брать, поэтому кое-какое отношение имею. Но я осторожно, честно). Отец тоже этим занимается. Не сам, правда, просто закрывает глаза, как представитель власти, и получает с этого свой процент. Так что, можно сказать, семейный бизнес.

      Еще не хмуриться, не хамить никому и не устраивать скандалов (уже пару недель точно держусь и не устраиваю). Не пялиться по сторонам на других девиц, даже если они такие, что глаз не оторвать. Такие что…

      Не понял.

      Белкина???

      Откуда тут эта заучка и тайная любительница ночных вылазок?

      Черт.

      Не ожидал, да еще выглядит так… Против воли меня прошибает пот, а дыхание перехватывает. Словно удар под дых и воздух стремительно исчезает из легких.

      Охренительно она выглядит, вот как. Так, что взгляд не оторвать.

      Плечи открыты, а кожа такая… белоснежная, бархатная, так и хочется прикоснуться. Шея тонкая, и подбородок так гордо вздернут. Вот бы за ушком поцеловать… и все остальное. В общем, тут можно много чего нафантазировать. А если уж идти дальше, то… намотать волосы на кулак и…

      Стоп, Влад, твою… Очнись. На Катьку вон смотри или Анжелке позвони и пригласи ее на неофициальную часть вечера.

      Нахрена тебе Белкина сдалась?

      Но бл… пялюсь все равно.

      И бесит так.

      А рядом с ней, рядом с ней…

      Карманов, снова бл…

      Мало мне пялиться на его рожу в колледже, так еще и здесь. И так доволен, гад. Еще бы.

      Руки сами собой сжимаются в кулаки, и я еле сдерживаюсь, чтобы не подскочить к парочке и не оттащить одну от другого.

      – Влад, что с тобой, Влааад, – шепчет на ухо Катька.

      – Ничего.

      Отворачиваюсь от Белкиной, и мы проходим на свои места в пятом ряду.

      Бл… ин, рядом с ними почти.

      Отцу же предлагали отдельную ложу, а он «перед выборами надо быть ближе к народу. Просидим в ложе, никто и не заметит, что мы здесь были».

      Зато сейчас все замечают, что мы здесь. Как же достали. Пялятся и пялятся. Все, кроме Белкиной. Эта лишь мазнула взглядом и сразу отвернулась.

      А теперь сидит и смотрит ровно на сцену, даже головы не повернет в мою сторону.

      Вот зараза.

      Я же весь покой потерял, только тем и занят, что смотрю в ее сторону. Не могу ничего с собой поделать, тянет как магнитом.

      Охренительно выглядит.

      Так, что хочется…

      – Влааад, ты здоров? Влааад.

      – А?

      – Какой-то горячий стал, – недовольно тянет Катька, и прикладывает ладонь к моему лбу.

      Как же хорошо, что учиться она пошла в Консерваторию, а не к нам. Иначе мне бы совсем житья не стало.

      – Здоров, – отвечаю и увертываюсь от цепких пальчиков.

      Напрягает, что в последнее время Тайская начала забывать, что мы с ней фиктивная пара, а не в реале. Лезет и лезет.

      – Кать, смотри на сцену уже, а не на меня.

      Бл… ты же в Консерватории учишься, тебе должно