Будешь моей, детка. Инна Стужева

его, все же филармония. И мне очень хочется выглядеть красивой для Саши. У меня еще никогда не было парня, несмотря на то, что один раз я все же целовалась. Но это был такой странный случай, скорее порыв… не хочется думать о нем сейчас. В общем, парня еще не было, а потому я несколько волнуюсь.

      Волосы я тщательно расчесываю и делаю высокий хвост, концы которого слегка подкручиваю щипцами. Даже в таком виде он получается ниже талии, и я радуюсь, что до сих пор не поддалась ни одному из временных порывов отрезать волосы. Такие иногда возникают. Особенно в жаркую погоду. Но потом проходят.

      Все же в длинных волосах что-то есть. Какой-то особый стиль, шарм.

      Мама очень любила мои волосы и подолгу плела мне косы, одно из детских воспоминаний о ней. Это было классное время.

      Облачаюсь в платье, наношу легкий макияж.

      – Стааась, а Стаась.

      В комнату вламывается тетя Люда, как всегда без стука. И застывает на пороге.

      Окидывает меня взглядом с головы до ног.

      – Ээээ, ты куда это собралась?

      С появлением папиной сожительницы в комнату просачиваются запахи столовки. Тетя Люда держит в руках две увесистые сумки в цветочек, и я уверена, что там у нее стопки котлет с картошкой или что-то в этом роде.

      – На свидание?

      Лицо женщины приобретает воинственный вид. Кажется, замахнется сейчас на меня одной из сумок и все содержимое, все эти картошки, подливы и голубцы, вывалятся на мой прекрасный наряд и убьют его, придавив своей безысходностью.

      На всякий случай отхожу подальше и побыстрее отвечаю.

      – В филармонию! Папа разве вам не говорил?

      – А, да. Позабыла совсем. Придумаете тоже, что ты, что он.

      Тон тети Люды становится чуть менее агрессивным, но в нем все еще сквозит недовольство.

      – А с кем идешь?

      – С подругой, – отвечаю быстро.

      Не люблю врать, до ужаса, но как тут по-другому?

      – Надо сказать твоему отцу, чтобы заканчивал с этим. Филармониями всякими. Взяли моду, наряжаться, тащиться туда. Когда можно включить телевизор и посмотреть сериал. Вот где основное искусство! А там что? Пиликают на чем-нибудь и никакой драмы, никаких эмоций. Тьфу на вас. Связалась на свою голову с ненормальными.

      Тут тетя Люда немного кривит душой. Ей очень нравится, что она живет с мужчиной, которого все расхваливают и некоторые даже помнят. Все же папа был довольно известным дирижером в свое время, до смерти мамы, и даже давал международные концерты.

      Если бы ей это не нравилось, она бы убрала все старые афиши с глаз долой. Но нет же, висят в их комнате, пришпиленные кнопками поверх обоев в цветочек, и радуют глаз всех, кто к ним ни заглянет.

      – А я чего зашла то, – продолжает разговор тетя Люда, – радостные новости, Стаська. Витенька то наш в субботу приезжает, звонил только что.

      – Уже? – непроизвольно вырывается.

      Я тут же прикусываю губу, но поздно.

      – Что значит уже? – тут же взрывается тетя Люда и ставит свои сумки на пол.

      Черт, черт, черт. Ну, я попала.

      – Бессердечная