Западня от инквизитора. Татьяна Антоник

сотрудничать с инквизитором. Я терпеть не могла их службу, любого представителя, а конкретно этого почти ненавидела, хоть мы и провели два дня почти наедине.

      Мужчина уже серьезно посмотрел на меня. Прищурился, опустив длинные, черные ресницы, сжал ладони в кулаки, словно говоря, что я ему надоела.

      – Преступников застали на месте, Валери. Они бежали от наших стражей, скрылись, но спрятались они не на поле, не устремились в леса или на большие дороги, нет, они проникли в канализацию, а потом отыскали какой-то очередной поворот. А кто ориентируется в катакомбах, будто там родился?

      Я застонала:

      – Бродяги.

      Райан кивнул.

      – Да, бродяги. А на тебя мне указал тоже ваш бывший выходец. Он был в подобном положении, что и ты, но я, получив желаемое, отпустил его. Думаешь, хочу обмануть тебя? Или одарю, когда ты поможешь мне?

      – Да, совсем никакой разницы, – я отозвалась с сарказмом, – этот некто просто показал на ведьму, нарушавшую идиотский закон, а от меня ты требуешь привести тебя в самое опасное место Монружа.

      – Не просто привести, Валери, – ищейка закачал головой, – сделать меня там своим.

      Я задохнулась от гнева. Скорее свиньи полетят, чем бродяги примут инквизитора.

      – Райан, они тебе не поверят, ты погибнешь, – пыталась воззвать к его рассудку.

      – Ведьмочка, ты, что, забеспокоилась обо мне? – вернулся он к своему образу, где насмешничал и хохмил. – Один день, и ты уже влюбилась?

      – Скорее волнуюсь за свою жизнь. Привести чужака в катакомбы равно смерти, а за то, что я покинула ряды, меня тоже по голове не погладят. Могут и не принять.

      Я, правда, понятия не имела, как уговорить банду поверить мне. Для них я тоже стала чужачкой.

      Похоже, инквизитору надоело меня увещевать. Он пошел вперед, а я, следуя своим инстинктам самосохранения, попятилась. У него был такой вид…

      Глаза полыхали.

      Вжавшись в стену, ждала, что он сделает.

      Райан выставил одну руку, совсем рядом с моим лицом, потом, чтобы я не убежала, вторую.

      – Тогда лучше продумай, как меня представить, Валери, – выдохнул мне в губы. – Твоя судьба зависит от моей, а я буду зависеть от тебя.

      И как после его жеста ему отказать? Он прямо высказался, что не отпустит. И мой дар, а может, клятая интуиция подсказывали, что от мужчины я не избавлюсь.

      Мы покинули квартиру аптекаря. Напоследок я обернулась, думая, что замечу что-нибудь важное, но… там не осталось ничего интересного.

      Я молча спустилась вниз и также молча ехала в экипаже. Должно быть Райан Эдварс – богатый человек, раз нанял повозку, которая его дождалась. Я не знала, сколько получают инквизиторы, но по его одежде, по прическе, по сапогам полагала, что те не бедствуют.

      – Тебе нужно ограбить бедняка… – сообщила в прострации.

      – Что? – не сразу понял мой пленитель. – Я не ослышался? Бедняка?

      – Да, бедняка, – я сглотнула. – Бродяги разбираются в тканях и драгоценностях. Они мгновенно догадаются, как бы ты ни пачкал одежду, что ты не из низшего сословия.