Потомок благородных кровей. Никита Гладков

прошу вас. Оставьте меня с Павлом наедине. Вижу, что чужой ребенок для вас важнее собственного сына.

      Понимая, что спокойно поговорить не удастся, граф повернулся, чтобы выйти, и заявил напоследок:

      – Вы не правы!

      Медленно прикрыв дверь, Александр Сергеевич отправился в свои покои. Скорее бы наступил завтрашний день! Ведь именно завтра он должен был встретиться с отцом ребенка, которому не дал умереть от голода и холода 21 октября 1777 года.

      Глава IV

      30 октября 1777 года, около 16:00 часов, граф Строганов отправился на остров Сите. Этот остров расположен на реке Сена в самом центре Парижа. Здесь, возле конной статуи короля Франции Генриха IV, Александр Сергеевич должен был встретиться с графом Светловым.

      Явившись к месту встречи, граф Строганов вспомнил, как в свое время царь Петр I благоволил его семье. «Вот бы и нашему императору установили в столице конную статую», – подумал он. В этот момент к нему подошел незнакомец, на вид лет сорока с небольшим.

      – Осмелюсь предположить, что вы граф Строганов?

      Обернувшись, Александр Сергеевич ответил:

      – Верно… А вы…

      – Михаил Григорьевич Светлов.

      – Вы хотели сказать, граф Светлов?

      – Граф, князь, император… какое это сейчас имеет значение! – с грустной улыбкой проговорил мужчина.

      – Рад нашей встрече.

      – Итак, о чем вы хотели поговорить?

      – Даже не знаю, с чего и начать… Буквально неделю назад я возвращался со своей семьей домой. По пути нам дорогу преградила лежащая молодая женщина, рядом с которой была корзинка. А в ней – ребенок. Я попытался ей помочь, но она попросила меня лишь об одном, чтобы я спас ее младенца. После этого она умерла. Привезя корзинку с ребенком домой, я обнаружил в ней письмо. Оно было запечатано. Я прочитал его. Там написано, что именно вы – отец этого ребенка.

      – Не может быть. Где письмо?

      – Оно при мне.

      – Будьте так добры.

      Прочитав письмо, граф Светлов поменялся в лице. Оно стало куда менее приветливым.

      – А та женщина… она сказала свое имя?

      – Не успела.

      – Даже не знаю, что и думать…

      – Послушайте, все эти дни мои служанки с утра до ночи ухаживают за вашим сыном. Я выполняю последнюю просьбу умершей. И теперь, я считаю, наступил момент, когда ребенок должен воссоединиться со своим родным отцом.

      – А с чего вы взяли, что этот ребенок – действительно мой?

      – Ну как же? Ведь в письме покойная указала ваше имя.

      – И что с того? Разве это доказывает то, что я – отец этого ребенка?

      – Я так понимаю, вы отрекаетесь от мальчика. Неужели вам его совсем не жалко?

      – Почему мне должно быть жалко чужого ребенка?

      – А если это ваш ребенок? Неужели у вас не было женщин, с которыми вы делили ложе?

      – Я не собираюсь делиться с вами подробностями своей личной жизни, граф!

      – И все же. Вы считаете, что та несчастная, указывая