Пламенный покров. Ксения Леонидовна Кулимова

дури бьёт скрипку о лестничные перила.

      Почему она подумала так?.. Тем более о нём…

      Даглас стремглав подошёл и тревожно протянул руку, собираясь добродушно взять девочку за плечо в качестве поддержки, но побоялся её недовольства и передумал, неуверенно одёрнул пальцы.

      – Извини, если я напортачил. Не хотел.

      Лойс безжизненно опустила голову, глядя на налипший на сапоги снег, блестящий перламутровыми переливами.

      – Это я. Я напортачила. Ничего.

      – Мы оба дурачки с тобой, – несогласно нахмурил брови печник, поджав губы в неловкой улыбке.

      Девушка ухмыльнулась, уже в чуть более приподнятом настроении. Как-то у мужчины получалось располагать к себе и делиться частью своего тёплого позитива, даже такой ничтожной.

      И то верно.

      А кто не дурак в этом чёртовом мире?..

      Они продолжили дорогу, уже не решаясь дразнить друг друга снежками.

      – Куда мы идём? – бодро отбивая обледеневшую дорогу хрустом шагов, спросила Лойс.

      – На вокзал, – разомлевший от опьяняющего кислорода, втянув воздух сквозь зубы, ответил Даглас, затем ненавязчиво поинтересовался: – Ездила когда-нибудь паровозом?

      – Не-а…

      Лойс озлобленно стеснялась своих постыдно малых знаний о внешнем мире, ибо его для неё за стенами приюта и колонии не существовало, словно за забором в самое небо упиралась чёрная титановая стена.

      – Я думала это как автомобиль. Только на рельсах.

      – Почти так, – мужчина мягко улыбнулся, подбадривая помрачневшую девушку. В её возрасте он сам поразительно мало знал о простых вещах, но двадцать лет совершенно другой жизни перекроили ему такое жалкое понимание действительности. – Но его не поймаешь, как извозчика.

      – Тогда на вокзале ждать надо?

      Даглас сам себя жутко оскорбил мыслью о том, что почти впервые поедет в транспорте, не заплатив. Но собраться в другой город стоило побыстрее, а задерживаться ради того, чтоб перехватить работу в несколько монет – опасно, тогда Лойс будет долго оставаться без присмотра, во враждебном ей мире.

      – Ага, – заговорщически кивнул в ответ на хмурый застуженный вопрос печник. Он нагнулся к уху девочки и шепнул, глотая дым, неловко и в то же время с отзывчивой оживлённостью: – На билеты у нас с тобой денег нет, поэтому мы немножко схитрим.