Девочка в красном. Сергей Долженко

выступ прогнулся, но и только.

      – Эй, ухнем! – воскликнул Иван Петрович и, крякнув, с еще большей силой обрушил кувалду. Выступ опять прогнулся немного, но выстоял.

      – И что? – с недоумением посмотрел Семеныч, ковыряя в ухе, в котором звенело после ударов. – Что это доказывает?

      – Пока ничего.

      Подскочил Зосимов.

      – Иван, тебе лучше слинять потихоньку. Начальство приехало. Не поймет.

      – Толич, хотя бы одну потерпевшую опознали?

      – Ну.

      – Дай спишу. Ага. Воротынцева Анна Михайловна. Зеленская, дом 19. С меня причитается.

      – Да я столько не выпью, сколько с тебя уже причитается, – засмеялся важняк.

      – Выпьешь, – успокоил его Иван Петрович, пряча бумаги в свою кожаную, такую же, как у Зосимова папку. – Ладно, я на Зеленскую, выразить соболезнование.

      «Плюй в железо, пока горячо», – очень любил это выражение основатель агентства, полковник юстиции в отставке Арсений Павлович Сибирев. Как и Шмыга, Сибирев работал раньше в городской прокуратуре. Потом его забрали в Генеральную, а затем он ушел в бизнес, учредив «Российское агентство по несчастным случаям». В составе следственных бригад Шмыге приходилось работать под его началом. Когда заявление Ивана Петровича по уходу в связи с собственным желанием подписали, и он заканчивал передавать дела новому следователю, раздался звонок из Москвы. Сибирев неожиданно предложил ему возглавить Нижневолжский филиал. Идея показалась необычной, интересной, да и собственные перспективы на тот момент Шмыга различал неясно, так что решил попробовать. Сибирев считался асом не только в следственных действиях, но и в оперативно-розыскной работе.

      Два месяца Иван Петрович прожил в Москве, переквалифицируясь из обычного следователя по уголовным делам в детектива по расследованию причин несчастных случаев. Несколько странная наука для выпускника знаменитой Саратовской юридической академии. Однако в этой работе нашлось столько общего со следственной практикой, что новое дело давалось Шмыге легко, особенно в теоретической части.

      Впрочем, теории было немного. Еще одно любимое сибиревское изречение золотом сияло на эмалевой табличке, стоявшей на его столе – «Кирпич зря на голову никому не падает». И подпись – М. Булгаков. Хотя Булгаков так не писал. Это была всего лишь перефразировка, которая подводила главную теоретическую базу под основу деятельности агентства по расследованию несчастных случаев.

      – Ничего не надо выдумывать, – назидательно говорил на совещании Арсений Павлович. – Обо всем написано в газетах. Возьмем статью в «Комсомольской правде». Геолог с Дальнего Востока. Приехал в столицу поднабраться, так сказать, светских впечатлений. Гуляет по Новому Арбату, архитектура, интуристы… Вдруг – хлоп! хлоп! – выстрелы. Одна из пуль едва его не задела. Оказывается, в то же время и в том же месте киллер валил магаданского губернатора, почти земляка, так сказать. Оправился от испуга,