Девочка в красном. Сергей Долженко

возможно изменит вам жизнь, и тут бабах! полка на голову. Какая тут случайность, это уже криминал! Хотя материальные причины все те же – гвоздь прогнулся или цемент треснул».

      Шмыга набрал номер знакомой девчонки из штаба ГУВД.

      Чтобы ответить на вопрос – есть ли криминал во вчерашнем нападении, достаточно знать всего две вещи – было ли вчера ДТП в Заводском районе в промежутке между 16.00 и 16.30… и не обращалась ли сегодня в трамвпункт Надежда Сергеевна Бурцева, 42-х лет, проживающая по адресу: улица Мончегорская, 43—20.

      Ответ получил довольно быстро. Две легковушки столкнулись в 16.10 на перекрестке проспекта Октября и улицы Кирова. Никто не пострадал. Уличное движение перекрывалось на пятнадцать минут. Бурцева Надежда в травмпункт за помощью не обращалась, в приемные отделения горбольниц не поступала.

      «Хм, какой-то криминал проглядывает, но так слабо… Во всяком случае, есть время заняться снами покойной Воротынцевой», – вздохнул с облегчением Шмыга.

      Откуда он мог знать, что Надежду Бурцеву доставили сегодня в девять утра с автобусной остановки в городской токсикологический центр с признаками острого отравления. Свою фамилию она назовет врачам лишь к вечеру.

      Шмыга был почти готов выйти, как задребезжал телефон внутренней связи.

      – Ваня, к тебе посетитель, – пробасила дежурная вахтерша, Варвара Федоровна.

      – Кто, женщина? – встрепенулся он.

      – Мужик.

      – Просите.

      Дверь отворил невысокий мужичок в костюмчике, который сидел на нем так, будто был сделан из жести; пригладил редкие волосенки, назвался Гаврилиным Сергеем Георгиевичем, и сел перед детективом на один из шатких скрипучих стульев.

      – Слушаю, – вежливо пригласил его к разговору Иван Петрович.

      – Тут такое дело, – нерешительно сказал мужик. – Жене моей черти надоели.

      – Черти? – недовольно спросил детектив.

      – Ну, да… как в темноте окажется, так, говорит, целым роем вокруг нее вертятся.

      – Пьем? – брезгливо спросил Шмыга.

      – Я иногда балуюсь вином, но моя баба ни-ни. Я думаю, с головой у нее плохо…

      – Почему?

      – Как сына похоронили в прошлом году, так крыша поехала. После сорокового дня стала видеть чертенышей. Ну, так она говорит. Сам-то не видел, не знаю, кто там около нее крутится.

      Он даже выдавил из себя скрипучий смешок. Однако видно было, что ему не до смеха.

      – К врачам ходили?

      – Выгнали ее с диспансера. Говорят, настоящих больных хватает, чтоб еще с фальшивыми возится… Выписали снотворного разного, пьет… Не помогает, ночами не спит, сидит при свете и дрожит. Говорит, они из темных углов к ней лезут.

      – Мда-а, – прокряхтел Шмыга. – Я советую вам все-таки сводить жену к психиатру. У меня есть телефончик хорошего врача. Примет в частном порядке… У нас понимаете, агентство