По ту сторону. Маргарита Макарова

обозначений. Я посмотрела на девушку, на номера, и, не раздумывая, бросилась к лестнице.

      Дверь была нараспашку, как и тогда, когда я вошла в нее.

      Кто-то им уже открыл, – мелькнуло у меня в голове. Но врачи мне на лестнице не попались, странно. Я развернулась, чтобы подняться снова по лестнице, и тут сильный удар по затылку остановил мою возможность думать.

      – Ну что, пришла в себя? – я услышала уже знакомый голос. – Архиповна, плесни-ка еще водички на нее. Вот горемыка-то.

      С трудом открыв глаз, я снова закрыла его. Яркое солнце ослепило меня, не давая мне возможности разглядеть, где я и что…

      – Молчи пока. На вот, водички хлебни.

      – Повезло тебе, дивчина, что Андреич за тобой пошел.

      И тут я все вспомнила. Телефоны в кухне. Я резко вскочила. Голова кружилась.

      – Зря ты так делаешь. На все надо иметь терпение. А ты, вот так просто, после удара такого, хочешь куда-то бежать.

      – Там… там… телефоны. Мне очень надо.

      Мы сидели прямо на траве, на газончике перед домом Насти. У ее подъезда стояла скорая. Я рванулась к подъезду, уже ничего не соображая. Поднявшись по лестнице, прислушиваясь к своей голове, чтобы не рухнуть в обморок, я оказалась опять перед настежь распахнутой дверью.

      – Все, прекращаем. Целый час интубировали адреналин. Нажралась девка от души.

      – И чего таким молодым не хватает? Отзвониться надо на подстанцию. Звони, пока я карточку заполню.

      Это были женские голоса, даже отдаленно не напоминающие тех бандитов…

      Я смело шагнула в квартиру и прошла на кухню.

      – Постойте, вы куда? – женщина, сидящая в глубине комнаты, подняла голову от своих бумаг.

      – Я тут живу с ней, – не раздумывая ответила я и, не останавливаясь больше для дальнейших объяснений, рванулась к стенке над телефоном. Меня ждало огромное разочарование. Огромный клок обоев повис, сорванный чьей-то рукой. Куска с телефонами не было и в помине. Лишь серая цементная стенка уныло смотрела на меня своими убогими трещинками.

      – Это вы вызвали ей скорую? – послышались новые вопросы.

      – Да нет, у меня записано – мужской голос.

      – А тут разве разберешь – кто это…

      Я молча вышла…

      На траве перед домом никого не было. Уже ничего и никого не опасаясь, я пошла к метро. Архиповна и Андреич все так же сидели на каменной оградке. Сизые носки медленно потягивал пиво через полосатую трубочку, вставленную в узкое горлышко бутылки.

      – Пришла… Не нашла ничего? – хитро посмотрел на меня Андреич.

      – Нет… Было… Были телефоны на стенке записаны… А теперь их нет, – от горечи и досады я выкладывала подробности своих поисков этим чужим, грязным, и вонючим людям.

      – Не расстраивайся…

      – Если бы я не вышла, а срисовала бы эти телефоны, то у меня была бы ниточка, а теперь все оборвано, ничего больше нет, – я никак не могла остановиться, меня просто прорвало.

      – Помедлила бы – сама бы погибла. Да и вряд ли бы помогла бы тебе та ниточка.