Миссис Харрис едет в Париж. Миссис Харрис едет в Нью-Йорк. Пол Гэллико

но, разумеется, молния отнюдь не спешила повторно ударить в то же место. Однако миссис Харрис не могла отказаться от лотереи. Листая выброшенные шестимесячной давности модные журналы, она следила за новинками Кристиана Диора (эта история происходила до того, как мэтр Диор неожиданно покинул наш мир). И ее постоянно поддерживала вера в то, что однажды – и не в таком уж отдаленном будущем – одно из этих удивительных, уникальных творений будет принадлежать ей.

      И хотя миссис Баттерфилд по-прежнему полагала, что стремление обладать вещами, не приличествующими своей касте, до добра не доведет и миссис Харрис еще пожалеет о нем, – она преклонялась перед решимостью и мужеством подруги, поддерживала ее в чем могла и, разумеется, хранила ее тайну. Ибо миссис Харрис никого другого в свои планы и устремления не посвятила.

      4

      И вот как-то летним вечером миссис Харрис позвонила в дверь миссис Баттерфилд, будучи в состоянии возбуждения. Щечки-яблочки были куда румянее обычного, а маленькие глазки горели просто каким-то электрическим светом. По всему было видно, что ее охватило «предчувствие», и это предчувствие влекло ее сегодня на собачьи бега в Уайт-Сити – и она хотела, чтобы миссис Баттерфилд отправилась с ней.

      – Проветриться хочешь, милочка? – обрадовалась миссис Баттерфилд. – Признаться, я и сама не прочь немножко прогуляться. Как твои сбережения?

      От волнения голос миссис Харрис слегка охрип.

      – Я накопила уже двести пятьдесят фунтов. Если их удвоить – я куплю свое платье уже на следующей неделе.

      – Удвоить – или потерять, милочка? – озабоченно переспросила миссис Баттерфилд, верная своему пессимизму и всегда предпочитавшая смотреть на жизнь с теневой стороны.

      – У меня предчувствие, – прошептала миссис Харрис. – Пошли – я плачу! – миссис Харрис ощущала не просто предчувствие, а, скорее, послание свыше.

      Утром она встала с чувством, что наступил ее счастливый день, что сегодня Бог взирает на нее с небес дружелюбно и с обещанием содействия.

      Надо сказать, что миссис Харрис познакомилась с Богом еще девочкой в воскресной школе, и с тех пор она сохраняла представление о Всевышнем как о чем-то среднем между нянюшкой, полисменом, магистратом и Санта-Клаусом: всемогущее существо с довольно изменчивым характером, но всегда интересующееся делами миссис Харрис. Она же всегда могла сказать, какое настроение сегодня преобладает у Всевышнего по тому, что происходит с ней лично. Она безропотно принимала кару, если чувствовала, что вела себя не вполне хорошо, – принимала ее как приговор суда. Если же миссис Харрис вела себя примерно, она ожидала заслуженной награды; в несчастьях она просила о помощи – и ожидала ее; а если ей везло, она была готова разделить успех с Господом. Иегова был ее личным другом и защитником, хотя ей приходилось быть с Ним настороже, как если бы Он был старым джентльменом, подверженным время от времени необъяснимым приступам непростительных шалостей.

      Так вот, в то утро