Научная дипломатия. Историческая наука в моей жизни. А. О. Чубарьян

семейному бюджету, мы вспоминали слова отца, что эти затраты – часть жизни, такая же необходимая, как покупка одежды, еды или летние поездки на отдых.

      Вообще к деньгам у моих родителей было весьма «потребительское отношение» – они считали, что деньги существуют, чтобы их тратить; поэтому, насколько я помню, у нас никогда не было больших накоплений, а меня приучили покупать книги, ездить на такси и т.п.

* * *

      Я хотел бы отметить, может быть, наиболее интересные и, как мне кажется, существенные события в жизни отца и черты его характера.

      Известно, что его многогранная деятельность в разных библиотеках страны, и особенно в последние годы в Ленинской библиотеке, вызывали общее одобрение и поддержку. Он отличался, я бы сказал, стратегическим видением места и роли библиотечного дела в нашей стране; его доклады всегда поражали масштабной постановкой вопросов. Библиотечное дело было, по его мнению, частью более общей проблемы развития культуры и, конечно, как это было принято в то время, связывалось с общей идеологической направленностью всей страны.

      Отец обладал умением поставить даже второстепенные вопросы в более широкий контекст, соединять иногда весьма разнородные факторы и явления. Поэтому его выступления, книги и статьи, как правило, имели системный характер. Фактически, и это признавалось большинством специалистов, отец внес очень большой вклад в разработку теории библиотечного дела.

      В этой связи мне вспоминается значительный период его жизни, когда в стране развернулась острая дискуссия, которая имеет определенные аналогии с нашими днями. Речь идет о соотношении библиотек и органов информации. Тогда, кажется, это было в начале 1970-х годов, в стране стали создаваться различные информационные центры, и среди ряда специалистов, а также работников правящей номенклатуры начались разговоры о том, что библиотеки как самостоятельные учреждения больше не нужны, и их следует включать в эти органы информации, которые, конечно, при том уровне технического развития в нашей стране имели весьма примитивный характер.

      Я помню многочисленные страстные и острые споры, которые велись на совещаниях и в личных беседах. Эта тема превалировала и в наших домашних беседах.

      Как я теперь понимаю, для отца этот вопрос был наполнен принципиальным смыслом. Он умело связывал его с общими задачами библиотек, доказывая, что они не должны потерять свою воспитательную и просветительскую функцию и утратить значение как общественный институт.

      Страсти вокруг этого вопроса были накалены, и в итоге состоялось какое-то заседание, кажется, в министерстве культуры, оно и решило вопрос именно в том направлении, которое предлагал О.С. Чубарьян. Но этим, конечно, проблема не была исчерпана, поскольку все это стало предметом обсуждения уже и на международном уровне, в рамках международных организаций по библиотечным делам и по информатике.

      В принципе отец был мягким человеком, абсолютно не склонным к каким-либо интригам, он не имел опыта, как теперь