Та, чьё второе имя Танит. Гай Себеус

Теперь она ежесекундно ожидала громогласного, позорного разоблачения. Но что-то останавливало Вариса. Понять бы, что.

      Она видела только, что не одна она постоянно следит взглядом за слишком догадливым матросом. Пёс, которому она была обязана спасением, тоже не давал Варису расслабиться. И к сверканию насторожённых глаз порой добавлял угрожающее посверкивание клыков.

      Лия нервничала.

      Казалось бы, ей в самый раз испытывать благодарность к псу-спасителю. Но когда она однажды решила дружески потрепать его за ухом, жест, который любят все собаки, странный пёс так рыкнул на неё, что теперь она не только не притрагивалась к нему, но и боялась встречаться взглядом. А он имел странную манеру по-человечески смотреть в глаза.

      Это напрягало.

      Выручала блаженная доброжелательность старой Иды. Только рядом с ней Лия и отдыхала.

      Однажды капитан приказал пристать к берегу, чтобы подкормить команду горячей пищей. Варис перерезал горло овце, поигрывая длинным ножом и косясь на Бласта. Принёс положенную жертву Афине и начал умелыми движениями ножа разделывать тушу.

      Бласт был дико голоден.

      Застряв в волчьем обличье, он в полной мере ощутил потребность насыщения именно сырым мясом.

      Они с Идой не могли себе позволить подобного роскошества на виду у всей команды. Собаку не принято было так баловать, когда люди недоедали. А сухари и солёные щепки солонины совершенно не прельщали Бласта. Он обрыскал уже окружающие расщелины, с отвращением сожрал нескольких крабиков. Но разве это была еда! Вот бы баранинки!

      Он исподлобья наблюдал за священнодействием Вариса, разделывающего овцу. Тот издевательски возносил в воздух куски мяса, демонстративно нюхал их, потом медленно погружал в кипящий котёл.

      Бласт был уверен, что даже если Ида и попросила бы для него кусочек требухи, не получила бы желаемого. Это был бы только ещё один повод для унижения. Давясь голодной слюной, Бласт прикрыл предательский нос хвостом и задремал.

      …Нос – хвостом…

      …Нос хвостом осеняя, пролилась кольцами лунного света на землю белая змея. Тело её длилось, перетекая бесконечно. Белизна его сияла-высветляла окружающую тьму.

      Свернувшаяся привольными изгибами белизна связывала и отпускала, ограничивала и соединяла. До самого кончика хвоста, вложенного в жаркую пасть!

      А под белизной светилась живость, буро-красная, трепещущая и тёплая.

      Она струилась, светясь, будто дорога, наполненная и дарящая жизнь. И повороты её напоминали жизненные: чтобы продвинуться вперёд, надо было взять разгон и назад откатиться.

      Чудный змееобразный лабиринт!

      Но стоп! Дорога извернулась плотным узлом! Болезненным заворотом! Грозящим смертью!

      Бласт с ужасом проснулся. Ида пристально смотрела на него.

      – Пора! Отплываем!

      Бласт и хотел бы рассказать ей свой сон, но она не понимала