Охота на военкора. Раненый Алеппо. Александр Леонидович Коцюба

бы в Латакии…

      Договорить он не успел. Еще одна мина разорвалась метрах в тридцати, левее от внедорожника сопровождения. Один из осколков угодил

      в левую заднюю дверь автомобиля. В ту же секунду водитель завел двигатель, и машина медленно покатилась вперёд, в бетонный ангар. Тарик

      вытянул руку из окна и стал быстро вращать ею, давай сигнал водителю

      минивэна следовать за ним. Тот спешно завел двигатель и тронулся

      с места. Обе машины снова въехали в укрытие и остановились.

      – Опять здесь сидеть будем? – сорвался на крик молодой.

      Но его вопрос повис в воздухе. Журналисты сидели молча, слушая

      и считая разрывы…

      Через несколько минут они снова вышли из салона, продолжили

      язвить между собой над сложившейся ситуацией, над полковником –

      акыдом и всей армейской службой в целом. Только смеялись коллеги

      всё реже, прислушиваясь, кажется, к каждой грохнувшей мине. Это продолжалось еще около получаса, пока из-за поворота, по дороге, ведущей

      к блокпосту, не вылетел на бешеной скорости красный пикап с ЗУшкой

      в кузове. Рядом, держась одной рукой за металлический выступ установки, стоял сирийский солдат в камуфляже. Во второй руке у него был

      Калашников, из которого он периодически стрелял одиночными в воздух. Увидев мчащийся на всех парах в сторону блокпоста внедорожник, сирийцы побросали все свои дела и сбежались к ангару.

      – Что за чёртовая канитель? – напряженно произнёс Илья.

      Алексей на английском что-то очень быстро спросил у стоявшего

      неподалёку Тарика. Тот так же быстро и как-то сумбурно ответил, затем

      поспешил к остальным сирийцам, собравшимся в нескольких метрах

      47

      Александр Коцюба • Раненный Алеппо

      от входа в бетонное сооружение. Пикап, казалось, не снижая скорости, подкатил к ним и резко затормозил, из кабины выскочили двое, громко

      крича и размахивая руками.

      – Тарик сказал, что-то серьёзное случилось, – настороженно произнес Алексей.

      – Что там у них может случиться? – встревожился полковник. –

      Боевичьё прорвалось что ли?

      Вокруг пикапа столпились все сирийские военные, дежурившие здесь.

      Они размахивали руками и орали так, будто вот-вот из машины достанут

      нечто ужасное. Руководил всем этим вакханалией тот, что стоял в кузове.

      Он резче всех указывал свободной от автомата рукой, что нужно делать, призывая кого-нибудь забраться в кузов. Через несколько секунд двое

      самых активных солдат взвалили на свои плечи мужчину в камуфляже, а и

      медленно спустили его на землю. Кто-то из сирийцев молниеносно принес и поставил пластиковый стул, на который и усадили пострадавшего.

      Это был темноволосый усатый мужчина лет сорока. Лицо его искажала

      гримаса боли, а камуфляжная куртка распахнута на груди, как это делают

      с пострадавшими, которым не хватает воздуха для дыхания.

      – Яла! Яла! Яла! – кричал и размахивал руками Тарик, быстро идя

      в