Жизнь и необычайные приключения менеджера Володи Бойновича, или Америка 2043. Геннадий Карпов

лежит на песке, а над ним рассеивается облачко дыма примерно как от новогодней петарды. И ещё я разглядел, что Паша держится за правую ногу ниже колена, а ещё ниже должна быть ступня, но я никак не мог её разглядеть. То есть мои глаза сразу увидели, что ступни нет, но мозг отталкивал эту невозможную мысль. Потом я увидел, как друг сел, продолжая держаться обеими руками за ногу, и поглядел в мою сторону. Из моего нутра вырвался дикий крик. Я не мог остановиться и орал, тупо глядя в сторону берега. Незакреплённая солнечная батарея сложилась пополам, наклонилась, упала, и прищемила мне четыре пальца на левой руке. Я дёрнул руку, ободрав кожу до мяса, посмотрел на кровь на руке, потом на Пашу, спрыгнул в люк, схватил аптечку «Для оказания первой помощи на водном транспорте», пулей вылетел из лодки, прыгнул в воду прямо в спортивном костюме и сандалиях и стал грести как сумасшедший. И пока плыл, пока бежал, проваливаясь по щиколотку и спотыкаясь, всё время кричал:

      – Паша, я иду! Паша, держись! Грёбаная Америка!

      Не кричать я не мог. Дыхание давно сбилось, я хватал ртом отравленный воздух и выдыхал:

      – Паха, держись! Суки! Падлы! Паха, я сейчас!

      Я подбежал к другу, упал на колени и раскрыл аптечку. Прямо наверху лежал толстый красный жгут. «Какие умные люди упаковывали!» – мелькнуло в голове. Я схватил жгут и стал перетягивать пашину ногу ниже колена, приговаривая:

      – Паха, сейчас! Грёбаная мля Америка! Паха, прорвёмся!

      Паша откинул голову назад, глядел в небо и был белый, как простыня. По его лицу катились капли то ли слёз, то ли пота, волосы прилипли ко лбу. Обеими руками он сдавливал ногу, сдерживая кровопотерю. Ступни у него не было, из штанины торчала белая кость, закиданная песком, клочками висело мясо, капала кровь. Я задавил жгутом его ногу как мог, достал бинт и на секунду остановился. Пока я возился со жгутом, то на рану старался не смотреть. А вот теперь от этого было уже никуда не деться. Я разорвал упаковку, достал стерильный чем-то пропитанный бинт (Он лежал сразу под жгутом. Какие же умницы делают аптечки первой помощи!), и дрожащими руками стал забинтовывать рану. На мгновение я с силой зажмурился и подумал: сейчас открою – и это окажется сном! Открыл глаза, поглядел вправо и увидел маленькую воронку рядом в песке, и что-то бело-красное в её центре. К горлу подкатило, я отпрыгнул в сторону и меня вывернуло. Блевать было нечем, за последние сутки я съел всего несколько галет с каким-то повидлом, так что организм был пуст и весил, кстати, заметно меньше, чем три недели назад. Я повернулся к раненому и увидел, что он смотрит на меня с жалостью.

      – Ничего, я сейчас! Я справлюсь! Главное – ты держись! Вот же козлы! – забормотал я, снова берясь за бинт.

      Бинт тут же пропитывался кровью, и я толком не знал, то ли продолжать бинтовать, то ли брать новый. Но ручьём она не лилась, и я решил домотать этот пакет. Худо-бедно, но с задачей я справился. Нога была забинтована, а поверх бинта я ещё на всякий случай напялил сеточку. А вот что