Верст. Позывной «Верст». Юрий Каранин

этому, так, и не научилась.

      Ольга грустно глянула на бородатое лицо Константина, тускло освещенное «летучей мышью», но тот только бороду свою рыжую пощипывал.

      – Не пойду я. Мне еще поминки готовить. – И, наконец, под взрыв хохота, Ольга догадалась, что, как почти с самого начала повелось, дразнят ее. – Да, ну вас. Спать пойду.

      И уже – к Алексию – Я с вами не пойду. Я лучше еду начну готовить.

      – Темно еще. А будет день, – будет и пища, – Повторил он любимую присказку Серафимы. «Придет ли она?», – Только подумала Ольга, но уже и страшно не так стало. И, надо надеяться, что Бог не оставит скит без своей защиты. Ольга с трепетной надеждой оглянулась на свою келенку. И почудилось ей, что Анисим тоже оберегает их, присматривая за своим детищем с высоты.

      Анисима нет в живых уже сорок дней. Сюда он пришел, когда раскольники, – что стало, – говорят, – привычным явлением, – избили его до полусмерти и выгнали взашей из прихода.

      Может показаться странным, но он ожидал этот день с благочестивым спокойствием. Площадку для скита он высмотрел года четыре назад. Хоть площадка-то – и так себе, – каменистая, да только дом и поместится, Зато, островки вокруг, небольшие, но под огороды сгодятся. Пока не начал строиться, не догадывался, что место не совсем удачное: остров оказался огромным плоским камнем, и вместо окантовки узенькая каемка наносного песка. Но лес уже был заготовлен, – а, если так решилось, то на все воля Божья, – и на пару с Митрием срубили клетушку размеров два с полтиной на три, кой-какую печку сложили, два лежака поставили. Так и прожили две зимы, – о летах-то что говорить? А на третью весну сгорела их клетушка. Причину искать не стали, – соорудили шалаш и начали готовить лес для более просторной избушки. К месту подвернулись и беглые Алексий с Константином, и вольные помощники из станицы нашлись, – так что к осени подвели под крышу, – правда, крышу сооружать пришлось второпях, – и она периодически протекала, но это – уже, как-никак, жилье.

      Жаль, недолго пришлось Анисиму порадоваться, – вот, уже сорок ден, как его не стало, и обязанности Анисима негласно перешли к Алексию, А какой из него настоятель? Трудник – он и есть трудник, – он и молитв-то толком не знает, и в языке, коим молитвы писаны, ни бум-бум.

      Да, и приход здесь так себе: не обзавелся паствой Анисим, – только четыре приблудных трудника и помогали ему сводить концы с концами. А казалось, все у него должно было получиться: и говорил – как по писанному, и люди к нему тянуться начали, и раскольники не дотянулись …. Ан нет же, не пришло, знать, время для его истин.

      Что побудило Анисима соорудить на камне приход? – Он не захотел, не умел, не успел, – или какие-то иные НЕ помешали поведать это, – объяснить трудникам?

      Наверное, знал, где ставить. Снаряды тебе летают, аки птицы, но еще ни один не упал, ни на стены, ни на вымощенный щебенкой и деревом двор. Впрочем, двора, как такового, и не было. Так получилось, широкая площадка внутри скита, и кельи – вокруг нее, но ярусом выше. И еще одна загадка: