Верст. Позывной «Верст». Юрий Каранин

– лучшее лекарство.

      – Ой-Ой–ой! – Ненадолго, однако же, хватило его благочестия. – По стакану горилки на каждый глаз, – вот и все хочет-не хочет.

      – Ох! И распустились вы тут, – смотрю, – без Анисима. – Однако прежней строгости в ее словах уже не было, и у Константина отлегло от сердца.

      – И не от нас это зависит. – Переключилась Серафима на Ольгу. – Вот скажи, где его нашли? И почему он там очутился?

      Ну, даже до таких вопросов Ольга еще не дошла, – не сподобилась она на это. Да, и это-то слово она от Анисима впервые услышала. Да, и вопросы Серафимы ее только сейчас заинтересовали, а так, – ну, нашли и нашли.

      – Константин, а все-таки как его нашли?

      – Как-как? Просто. Конева жинка нас вдоль балки отправила, поскольку в станице движуха вот-вот начнется. Мы Лоботряса – домой звать, а он, как заведенный, гавкает куда-то в балку, и круги наматывает …. Глядим, а над балкой чоловик на двери от туалета лежит. Ну, вытащили мы его. – Вдругорядь по одному и тому же месту Константин не стал ходить. Добавил только, что ни одного слова от него не услышали.

      – И что? Ни одного слова не сказал?

      – Не. Только пару раз про Ольгу спросил?

      – Что-о-о? – Ого, даже Серафиму из себя вывел!

      – Ничего, конечно. Да, он всю дорогу проспал. Солдат спит – служба идет.

      – Поняла. Сегодня у Константина – «сухой» день.

      – Для ухи еще и рыбки наловить надо.

      – И рыбка ловлена. Не так ли?

      – В уху мелкая рыбешка понадобится, а ее-то и нет.

      «Вот, так-то вам. Стало быть, «сухой» день отменяется. Даже чисто символический».

      – А что с парнем делать будем? – Все же, «вильнул в сторону» Константин.

      Серафима вздернула плечами. – Лечить, если болен. Руки, ноги, – понимаю, – целы, а за остальное так, сразу, и не скажешь. Да, у меня, даже, простейшего градусника с собой нет. Температуру вот рукой приходится мерить.

      – А что, температура?

      – В пределах нормы, но мне не нравится, что его лихорадит временами, и холодный пот гонит. Но придется ждать, когда очнется.

      – И долго ждать? Может, он, вообще, не очнется? Может, он в кому впал? Бывает же такое?

      – Бывает. Я и говорю, не торопите меня. Давайте к поминкам готовиться.

      – Рано, ведь, еще. Успеем. Если в станице движуха не начнется. А начнется, то и не до поминок будет.

      7.А война шла рядом

      1

      Как бы то ни было, жизнь в ските мал-помалу закрутилась: кто – за картошкой в яму полез, кто – свежую копать, кто – за огурцами-помидорами….

      – Надеюсь, без меня на кухне справитесь? – мне еще его вещи застирать надо. – Ольга, конечно, ни за какие коврижки не призналась бы, что не готова еще она медсестрой становиться, а там – то ли еще будет. Оно и здесь несладко,– смотреть, как мучается человек, и знать, что не в силах ему помочь.

      – Не девичье это дело – мужские вещи застирывать. Пойдем, я застираю, коли они и меня с кухни выгнали.

      – Да, я уже привыкла. – Ольга вдруг почувствовала, что почему-то краснеет. Впрочем, как бы, и было, отчего: мать всю свою сознательную