Победы, которые не умирают. Юлия Ефимова

одежд, наполняя изваяния жизнью и силой.

      – Статуи, которые ты видишь, в большинстве принадлежат победителям игр. На многих есть посвящения, кто и в каком виде соревнований выиграл венок. Некоторые статуи были установлены здесь самими победителями, некоторые – их городами, иногда намного позже победы. А многие победители так и остались без статуй.

      Гектору хотелось рассмотреть статуи поближе, почитать надписи, но Праксидам потянул его в сторону, к юго-западному входу в Альтис. Они обогнули пятиугольное строение, и старик остановился у какой-то дикой маслины. Гектор, испугавшийся было, что его сейчас заставят покинуть это почти неизведанное место, воспрянул духом и с интересом уставился на дерево.

      – Это и есть маслина, из листьев которой делают венки победителей. Говорят, его посадил сам Геракл, привезя из далёких земель, где живут гипербореи.

      Впрочем, дерево было как дерево, ничего примечательного Гектор не заметил. Зато с этого места был отлично виден весь Альтис. Его северная граница проходила у подножия Кроноса, и вдоль неё с запада на восток выстроились здания. Главное из них – храм Геры – в лучах заходящего солнца казалось особенно внушительным. Другие постройки были небольшими и главным образом состояли из двух боковых стен с двумя колоннами между ними при входе. Крыши их покрывала цветная черепица. Задние стены зданий были обращены к склону Кроноса. Праксидам махнул рукой в их сторону:

      – Это сокровищницы разных государств. Там хранятся их дары и подношения.

      Сокровищницы Гектора тоже интересовали мало. Старший спутник, очевидно, заметил нетерпение мальчика, потому что тихо хмыкнул и снова направился в сторону алтаря Зевса. Впрочем, до него они не дошли, остановившись у деревянного навеса, под которым находился вкопанный столб, скреплённый в нескольких местах обручами. На столб Гектор внимания не обратил, направив взгляд на две деревянные статуи. Они выглядели старыми, да и других статуй из дерева здесь не было. Гектор с любопытство посмотрел на Праксидама, ожидая объяснений.

      – В честь моей победы мне разрешили установить в Олимпии статую. Самую первую, поставленную в честь спортсмена, – в голосе старика прозвучала нескрываемая гордость. Он прикоснулся к творению резчика, но взгляд его был устремлён не на статую, а куда-то далеко. Он словно вновь слышал и видел свою давнюю, но от этого не менее великую победу.

      – Один мой знакомый художник сделал её для меня из кипариса. А вот эта статуя, – Праксидам указал на стоявшую неподалёку статую из смоковницы, – сделана в честь победы панкратиста Рексибия из города Опунта две олимпиады спустя после меня.

      Несмотря на то что статуя Рексибия была поставлена позже, выглядела она куда менее сохранившейся. Однако художники сумели каким-то образом передать в дереве мощь и силу двух борцов, которые молча и снисходительно взирали на проходящих мимо простых смертных.

      – А что