Земля без надежды. Анатолий Шинкин

отвязываю шнур, пытаясь потянуть время, курю, но романтический настрой уже сменяется азартом, чувством более присущим рыбаку. Собирая шнур в левую руку, вижу солидный бурун метрах в двух: крупный лещ взрывает воду.

      В сторону летит недокуренная сигарета. Рыбы не много, но это лещи, буфало, сазан и жерех (на Севере эту рыбу мы называли «язь», но здесь все говорят «жерех», поэтому и я говорю «жерех», и звучит неплохо). Все от килограмма до трех. Если у свояка не хуже, День Рождения еще сможет состояться.

      Игорь встречает меня, стоя на берегу. Вид у него скучающий, небрежный и беззаботный. Слепой догадается, что свояк поймал нечто из ряда вон. В свою очередь становлюсь спокойным, незаинтересованным, нелюбопытным.

      – Долго плаваешь.

      – Подлещик в кусты забился, – киваю на полуметрового леща, лежащего на сетях в лодке.

      – Ты лучше посмотри, как машина подпрыгивает, – по лицу Игоря расплывается блаженство, терпения хватило ненадолго. – Иди, глянь на красавцев.

      Между колес вездехода развалились два карпа, килограммов по десяти каждый. Лобастые, толстые оковалки. У меня и челюсть отвисла:

      – Нечего сказать, преклоняюсь!

      Игорь только кивнул снисходительно: царь и бог.

      Сборы домой не заслуживают внимания. Только перед отъездом отломили по веточке от очень красивого бордового куста, похожего на клен. Возможно – это и есть клен, какая-нибудь разновидность.

      У жены День Рождения – кусочек лесной красоты будет очень кстати.

      Уик-энд с родней

      «Выходные для безработного – понятие абстрактное:

      нет работы, нет и выходных».

Мысли по поводу

      – Айн, цвай, драй! – свояк поставил в салон звякнувшую сумку и приоткрыл показать. Янтарным блеском отсветили восемь бутылок «Анапы».

      – Сейчас заедем к тестю, и вперед.

      – Есть повод?

      – Нет повода… не выпить! Суббота.

      Я должен был сообразить, да потерял счет дням. Игорек работает, у него выходной. Тесть на пенсии – у него все дни выходные. Утром они отличились: починили калитку, что два месяца болталась на одной петле. Теща расщедрилась на пузырек, вторым они раздобылись сами, и рыбалка обещает пройти в мажорном режиме. Свояк плюхнулся на сиденье:

      – Давай к Петровичу! – в его голосе отчетливо прозвучали интонации барина в пролетке: хозяин положения.

      Тесть, весело ухмыляясь, поджидал нас в окружении лодки и мешка с сетями у вновь починенной калитки:

      – Два зятя едут. Ни за что дома не останусь! – он еще не перешел в стадию тяжелого опьянения. Оживлен, приветлив и приятен. Я тронул машину в состоянии некоторого душевного подъема. Игорь сразу зашарил рукой в бардачке, отыскивая нож и стакан, тесть начал раскуривать фирменную самокрутку, толщиной в палец.

      Опасаясь, что пассажиры выпьют вино раньше, чем доберемся до места, я сказал:

      – Не торопись.