В закрытом гарнизоне. Валерий Ковалев

и вроде спит, днем радует глаз барашками бегущих по нему волн или зеленью ультрамарина, а вечером окрашивается в пурпурные тона уходящего на покой солнца.

      Спустя полчаса, оставив позади берег, мы выходим на одну из окраинных, застроенными частными домами улиц, и идем по ней обратно.

      Дома аккуратные, с высокими черепичными крышами и зелеными палисадниками вокруг.

      Ты проснешься на рассвете,

      Мы с тобою вместе встретим,

      День рождения зари.

      Как прекрасен этот мир, посмотри,

      Ка-ак прекра-асен, этот мир

      доносит откуда-то ветерок слова популярной песни, и мы проникаемся лирическим настроением.

      Впрочем, длится оно недолго.

      Со стороны одного из домов раздается пронзительный визг, из калитки выбегает женщина с орущим младенцем на руках и мчится в нашу сторону.

      – В чем дело? – останавливается лейтенант. – Нужна помощь?

      – Да, – всхлипывает она, – угомоните мужа.

      – За мной! – оборачивается начальник, и мы рысим к калитке.

      За ней небольшой садик, а во дворе качающийся во все стороны здоровый бугай с топором в руках.

      – Брось! – приказывает лейтенант и нервно лапает кобуру.

      В ответ тот что-то злобно орет по – эстонски, затем поудобнее перехватывает свое орудие и делает несколько неверных шагов навстречу.

      – Взять! – следует команда, и мы с Валеркой прыгаем на дебошира.

      Вырванный топор летит в одну сторону, наши бескозырки в другую и тяжело сопя, мы заламываем руки хулигану за спину.

      – В комендатуру супчика, – шлепает начальник бескозырки нам на голову, и мы, сопя, вытаскиваем вопящего прибалта на улицу.

      – Во-во, пускай посидит гад! – высказывают недовольство собравшиеся у калитки соседи и успокаивают все еще плачущую женщину.

      Метров через сто «гад» понемногу успокаивается, его ноги все больше заплетаются, и мужик начинает клевать носом.

      Тащить почти центнер веса не подарок, и настроение у нас падает.

      – Давай, давай, топай! – периодически встряхиваем мы задержанного, и тот бессмысленно ворочает башкой.

      Когда наша компания минует центр, хулиган снова приходит в себя, изрыгает маты и начинает вырываться.

      Нас с Валеркой бросает из стороны в сторону, и мы его едва удерживаем.

      Встречающиеся прохожие с интересом глазеют на весь этот цирк, обмениваются мнениями и дают ценные советы.

      Наконец, потные и злые, мы оказываемся в парке, от которого рукой подать до комендатуры и здесь разворачивается кульминация.

      Вконец озверевший нарушитель, пинает Валерку ногой под колено, тот с воплем выпускает его руку, а мы сцепляемся в дружеских объятиях и рушимся в ближайший куст сирени.

      – Держись! – басит откуда-то сверху Малыш, потом в воздухе мелькает кулак, и с меня стаскивают обмякшее тело.

      – Вяжите, – расстегнув китель, протягивает нам брючной ремень начальник, мы быстро сооружаем