Хаос как стратегия глобализма. Вардан Эрнестович Багдасарян

человека. О бесперспективности выстраивания общества на идее свободы рассуждал в свое время Василий Розанов: «Вот что значит рвануться к неудачной теме: Франция гибнет и уже почти погибла (даже население вырождается) в судорожных усилиях достигнуть просто глупой темы- Свободы. Нужно достигать гармонии, счастья, добродетели, героизма, хлеба, женщин; ну, если брать отрицательное – достигать разврата. А не пустоты: а свобода есть просто пустота, простор.

      – Двор пуст, въезжай кто угодно. Он не занят, свободен.

      – Эта квартира пустует, она свободна.

      – Эта женщина свободна. У нее нет мужа, и можешь ухаживать.

      – Этот человек свободен. Он без должности.

      Ряд отрицательных определений, и "свобода" их все объединяет.

      – Я свободен, не занят.

      От «свободы» все бегут: работник – к занятости, человек – к должности, женщина – к мужу. Всякий – к чему-нибудь.

      Всё лучше свободы, "кой-что" лучше свободы, хуже "свободы" вообще ничего нет, и она нужна хулигану, лоботрясу и сутенеру.

      К этому-то милому идеалу, "обнимая воздух", Франция и рванулась. И разбилась в пустоте». 42

      Но если на основе идеи свободы невозможно осуществить социальную сборку, то в чем тогда смысл идеологии либерализма? Либеральная идеология, формировалась исторически, когда существовала иерархическая система, позднесредневекового общества. Либерализм был инструментом для разрушения этой иерархии. Разрушались социальные перегородки, декларировались ценности свободы и равноправия, индивидуум, ставился выше группы. Но что дальше? Система прежнего иерархизма разрушается, однако вместо нее через некоторый исторический интервал начинает строиться новая иерархическая система. Элитаризм аристократии сменился элитаризмом олигархии. Либерализм оказывается идеологическим инструментом, для выстраивания новой модели превосходства и неравенства.

      Все идеологические проекты можно условно разделить на две группыю Одни проекты утверждают антропологическое единство человечества. Условно их можно назвать «проекты Нагорной проповеди». Второе направление представляют проекты антропологического неравенства. Условно их можно определить как «антиевангельские проекты». Применительно к ним мало что изменилось в сравнении с античными временами. Как известно, в античном полисе также декларировались идеалы свободы. Но свобода сочеталась с рабовладением, несвободой рабов. Противоречие снималось тем, что людьми считались только те, кто относится к категории политес. Человек – это «политическое животное», политес и, соответственно, не гражданин полиса не относится ни к политес, ни к человеку. Раб в античном понимании – это говорящее орудие труда 43.

      Древний мир и средние века знали категорию лиц «свободные». В противоположность им существовал «несвободные» – рабы, крепостные.44 Свободные не могли существовать

42

Розанов В.В. Опавшие листья: Короб второй. СПб.: Кристалл, 2001. С. 150.

43

Аристотель. Сочинения. М., 1984. Т. 4. С. 63; История Древней Греции / под ред. В.И. Кузищина. М., 1996; Андреев Ю. В. Цена свободы и гармонии: Несколько штрихов к портрету греческой цивилизации. СПб.: Алетейя, 1998; Westermann W. The Slavery system in ancient Greece and Rome. Philadelphia, 1955.

44

Кузищин В.И. Античное классическое рабство. М.: Изд. МГУ, 1990; Фролов Э.Д. Рождение греческого полиса. 2-е изд. СПб: Изд-во С.-Петерб. ун-та,., 2004. 266 с.; Штаерман Е.М. Эволюция идеи свободы в Древнем Риме // Вестник древней истории. 1972. № 2. С. 41 – 61.