Я знаю твой секрет. Ирина Муравская

собственно, и пользуюсь.

      – Заказ принял. И даже сгонять готов, но вот вопрос: а не пытаешься ли ты от меня отделаться, чтобы под шумок сли… – ожидаю застукать блондинку в любой возможной компрометирующей позе, но точно не так. Даже присвистываю. – Хрена себе, какая картинка маслом.

      – Заткнись, – шипят, не оборачиваясь, склонившись над раковиной… со шприцом.

      Заткнуться? Да без проблем.

      Молча наблюдая за тем, как короткую иглу втыкивают себе в живот, впрыскивая прозрачное содержимое. Не могу не отметить: проделано всё чисто, быстро и чувствуется, что на опыте.

      Заинтересованно подцепляю с раковины футляр с запасным картриджем. Внешне всё без опознавательных знаков, однако лежащий рядом глюкометр обычно не нужен торчкам, так что вывод напрашивается сам собой.

      – Значит, ты диабетик. Давно?

      – Давно.

      – Сочувствую.

      – Себе сочувствуй, – защёлкивая колпачок, отбирают у меня футляр, пряча своё добро в недра потайного кармашка рюкзака. – Тебя учили стучаться, прежде чем вламываться, или ты в информационном вакууме рос?

      – А что, это была прям такая тайна-тайна? Ну сорян. Обещаю, буду нем как жмурик.

      – Какое благородство, – отпихивая меня плечом, выныривают из тесного санузла и падают на край кровати, откинув затылок на мягкую спинку. – Так что там по поводу вьетнамской кухни?

      Это, типа, закрыли тему, да?

      – А тебе её можно? Разве вы не сидите на диете, давясь сельдереем и пареной репой?

      – Кто рвётся дотянуть до пенсии, наверное, сидит.

      – А ты не рвёшься?

      – Уже нет. Устала себя постоянно ограничивать. Лучше сдохну от жирного и жареного, но хотя бы умру счастливой.

      – И сытой.

      – И сытой, – лениво разворачивают в мою сторону голову, взирая исподлобья. – Так что по ужину?

      – Могу метнуться, коли надо.

      – Надо.

      – Компанию составишь?

      – Нет. Подожду здесь.

      – Ждать придётся прилично. Пока приготовится, пока вернусь. Как бы ты не откинулась тут от истощения.

      – Не беспокойся. Такой радости я тебе не доставлю, – молча смотрим друг на друга, на что Белинская вопросительно всплёскивает руками. – Ты ещё здесь? Тебе на бензин денег дать или что?

      Эвана как она рвётся от меня отделаться.

      – Волшебное слово забыла.

      Жду очередного ехидства, однако получаю совсем другое.

      – Мой Господин, ублажи свою рабыню и привези уже что-нибудь, что можно засунуть в глотку, – выдают с невозмутимым видом, прекрасно осознавая всю двусмысленность предложения.

      Кто бы знал, каких усилий мне стоит сейчас не пошутить по поводу того, что именно можно засунуть ей в глотку. Белок же глюкозным наркошам не вреден, да?

      – Зафиксируй эту мысль, мы к ней обязательно вернёмся, – давясь смешком, хватаю валяющиеся на кухонной тумбе ключи. – Учти, я тебя запру.

      – Чтоб не сбежала?

      – Ну а кто тебя знает.

      – Естественно, – демонстративно стаскивают