Слишком поздно. Колин Гувер

ею с рук и губ запах Джесс, иду открывать Слоун.

      – Четыре часа дня, ты чего дрыхнешь? – Она врывается в спальню и идет прямиком к шкафу. Я хватаю ее за руку, утягиваю на кровать. Виновато улыбаюсь, а она раздраженно вздыхает.

      – Прости. У меня пары весь день были, устал, – говорю. Сам уже не помню, когда в последний раз ходил на занятия, но надеюсь, что эта ложь остудит ее пыл.

      Так и есть.

      Слоун успокоилась и сворачивается клубочком у меня на груди.

      – Ты реально на пары ходил?

      Я киваю и глажу ее по щекам, убираю за ухо выбившуюся прядку. Потом переворачиваю Слоун на спину и оказываюсь сверху. Увидев у нее на руках синяки, вспоминаю, что так и не извинился за случай на кухне.

      – Я реально учился, – вру дальше, кончиками пальцев поглаживая отметины. – Я всерьез взялся за учебу, Слоун. Как и обещал. Хочу исправиться. – Целую синяки в форме своих отпечатков. – Иногда забываю, какая у тебя нежная кожа.

      Слоун поджимает губы и сглатывает. Сдерживает слезы. Н-да, придется повозиться. Она все еще зла на меня.

      Глубоко целую ее, ухватив за щеки ладонями. Безотказный прием, заставляет девчонок думать, будто тебе от них только поцелуйчики и нужны.

      Чушь. Будь на то воля парней, они бы выше титек ничего и не мацали.

      – Я тебя люблю. – Мои ладони скользят к ее талии. Член набухает и твердеет так, как не затвердел бы с Джоновой блядью, сидящей в шкафу.

      Девчонок у меня было много, но ни одна не заводила меня так, как Слоун. Сам не знаю, что в ней особенного: титьки средние, да и жопа не вау.

      Наверное, все дело в невинности. Мне нравится думать, что я первый и единственный, кто ее трахал. Люблю думать, что больше никто ее трахать не будет.

      Сую руку ей под кофту и приспускаю кружевной лифчик.

      – Давай я заглажу свою вину, – шепчу, целуя ее в сосок и прикусив его прямо через тонкую ткань.

      Слоун со стоном выгибает спину и упирается руками мне в грудь.

      – Эйса, я только что из спортзала. Вся потная. Давай сперва в душ схожу.

      Я разжимаю зубы. Это она очень кстати напомнила. У меня будет время избавиться от этой, как ее там.

      – Иди, ополоснись. Сегодня гуляем.

      Слоун улыбается.

      – Типа свидание?

      – Не типа, а свидание.

      Улыбка Слоун становится шире, и она, соскочив с меня, идет к выходу.

      – Запереть не забудь, – говорю.

      Слоун замирает.

      – С какой стати?

      Я хватаю себя за бугор в паху.

      – Надо бы закончить то, что ты начала.

      Наморщив носик, она закатывает глаза, однако дверь все же запирает. Я вскакиваю с кровати и проверяю замок, потом оборачиваюсь – Джесс выскакивает из шкафа. Тычет мне в лицо пальцем и, цедя яд, бросает:

      – Гондон отбитый.

      Я заламываю чиксе руку за спину, а свободной ладонью зажимаю ей рот. Смотрю на нее предостерегающе, чтобы заткнулась, а услышав, как в д_́уше открывается вода, убираю ладонь. Глаза у Джесс покраснели, я вижу в них страх. Это хорошо. Страх не даст ей меня заложить.

      Выхватив у нее из рук платье,