Ах, за речкой-рекою… (сборник поэзии). Олег Ладыженский

с хрустом его —

      Он все мыслит, и сил уже нет…

      Жил да был в гуманоиде чип,

      Был горяч он, как блин из печи —

      Как поймает волну,

      Да еще не одну —

      Не спасут ни семья, ни врачи…

      Жил да был боевой звездолёт —

      Сам себе и подаст, и нальёт,

      Сам летит меж комет,

      Сам готовит обед,

      Сам стирает носки и бельё…

      Жил да бы уникальный геном,

      Похмелялся десертным вином,

      А его ДНК

      Танцевали канкан,

      И ходили с утра в «Гастроном».

      Жил да был синтезатор дерьма,

      Мозгокибер большого ума,

      Что ни ночь, он – гляди! –

      По нужде в Сеть ходил,

      А с утра собирал в закрома.

      Жил да был научный гений,

      Неприятель чуждых мнений —

      На упитанном боку

      Он в отместку дураку

      Спал всю ночь без сновидений.

      Хайямки

      Ой, как взяли меня в оборот пацаны,

      Ой, бросают меня от стены до стены —

      Ой, не бейте, я дам вам хорошую цену…

      Ой, такие, как я, не имеют цены.

      Я много написал – я напишу ещё.

      Пока не кончен бал и не предъявлен счет,

      Я стану день и ночь жонглировать словами,

      Не зная, в чём мой грех, и буду ли прощён.

      Скажи мне, нытик, в чем моя вина,

      Что должен слушать я твои стена…

      «Не ной! – прервал меня мучитель-нытик. –

      Молчи и слушай!» Да пошел ты на…

      Никогда, никуда, ни за что – звон кандальных оков,

      Да, конечно, вот прямо сейчас – рай слепых дураков.

      Где спасителей тьма, там не хватит на всех воскресенья,

      Где пророков вайлом, там не хватит на всех языков.

      Ты – мудрец, я – дурак, ты богат, я же нищ,

      Не достоин я прах есть с твоих голенищ,

      Ты велик, как гора, я ничтожнее мухи…

      Все, меняемся! Я – минарет, ты же прыщ…

      Телефонная будка – буддистский дацан,

      Медитирует в будке конкретный пацан,

      На лице – ощутимая тень просветленья…

      Пей, и дьявол тебя доведет до конца.

      Ты не шей мне, матушка, мокрую статью,

      Ты свари мне, матушка, постную кутью,

      Сяду я, откушаю, взвеселю живот,

      Долго мне не хаживать к сладкому питью.

      С милым рай в шалаше? – глядь, кругом шалаши.

      Где покой на душе? – глядь, кругом ни души.

      Ты спешил задавать провиденью вопросы?

      А ведь я говорил: обожди, не спеши…

      Уныние – не главный из грехов,

      Но самый мерзкий. В гуще лопухов

      Унылый просит небо: «Снизойдите!»

      «А хрен тебе!» – ответ из облаков.

      Говорят балбесы мудрецу:

      «Бей! Хоть по лицу, хоть по яйцу!

      Брезгуешь? Не хочешь? Не желаешь?!»

      Трудно жить на свете мудрецу.

      Это черные тени на белой стене,

      Это медленный танец в стремительном сне,

      Это пляска немыслимо сложных контрастов,

      Словно дети-солдаты на мирной войне.

      Молчаливые