Грешным делом. Яков Пикин

того же Толика, была «то, что доктор прописал». Однако если подруги появлялась на танцверанде вместе, а впереди как обычно шла Наташа в коротком топике с заметно выпирающей грудью, то все тут же переставали хмуриться и начинали улыбаться.

      Естественно, среди нас моментально началась конкуренция за право привлечь к себе внимание девушек. Каждый норовил сказать шутку посмешней. В конце концов, мы так раскрутили маховик остроумия, что из него посыпались шарики глупости. Однажды, мы с Войковым даже сцепились на улице из –за того, что он обозвал меня «нахальным поцем». Я, естественно, не остался в долгу, назвав его "шмендриком", словом, значения которого я не знал, просто оно пришло мне в голову. И ещё почему то сказал ему: "иди, прыгни в воду и остудись, тупица"! После этого выйдя из бильярдной и углубившись в лес, мы крепко потузили друг друга.

      Вернее, это он меня потузил, потому что тогда я ещё драться почти не умел. Короче, пока Паша держал мою голову у себя подмышкой, я просто сучил кулаками и ладонями в районе его таза, словно хотел вытереть руки об его брюки.

      Обидевшись на Пашу после этого, я ушёл после этого, куда глаза глядят, долго ходил по ночному лесу, и, не найдя в темноте дороги к нашей зоне отдыха, заночевал в каком -то стогу на краю деревни.

      Проснувшись утром, весь в синяках и царапинах, я с трудом отыскал дорогу, ведущую к зоне Отдыха. Всю дорогу я думал, что родился несчастным. Что ни одна девушка не захочет иметь со мной дела, потому что я моральный урод и к тому же не умею драться. Я представлял себе лицо Цили, такое красивое и недоступное и вздыхал, чувствуя невыносимую тяжесть в груди. Состояния, одно ужасней другого наваливались на меня. Я почти уже решил оборвать свою жизнь, сходив за верёвкой, как вдруг, проходя мимо какой -то опушки, остолбенел, увидев Цилю, которая делала на лужайке возле своего домика зарядку.

      – Я думала, одна поднимаюсь в такую рань, – увидев меня, улыбнулась она. Заметив, что я молчу, она направилась ко мне. Подойдя ближе, она поинтересовалась:

      – Что это у тебя с лицом? Ты весь в царапинах.

      Протянув руку, она коснулась моей щеки, оставив в воздухе запах великолепных духов.

      «Фиалки», подумал я. Так они не Наташины, а её!

      – Где ты весь так оцарапался, чудик, спрашиваю? – Повторила она свой вопрос.

      – У меня, между прочим, имя есть, -буркнул я, потерев царапины.

      – И как же нас зовут? – Улыбнулась она, весело сверкнув глазами.

      – Лео…Лео.

      – Лео -Лео? Что это за имя! – Засмеялась она.

      От этого ее взгляда сердце моё подпрыгнуло и рухнуло, закатившись под желудок.

      – Не Лео-Лео, а просто Лео! – Пробормотал я.

      – Лео, это видимо прозвище, да? – Улыбнулась она. – А как тебя по –настоящему зовут – Лев?

      – Почему Лев? Леонид.

      – О-о, как царя спартанцев! – Засмеялась она.

      От этих слов я весь покраснел от макушки до шеи. Циля, покопавшись в кармане олимпийки, вдруг вытащила из неё платок и,