Пуля времени. Николай Свечин

Рост пятьдесят три сантиметра. Вес три килограмма шестьсот граммов.

      – Имя, – непонятно, к кому он обращается: то ли к собеседнику на другом конце провода, то ли к собеседнице напротив.

      – Я не знаю… Родители должны знать… – Медсестра в замешательстве.

      – Марина, – ничуть не смутившись, заявляет Бурлак. Вероятно, имя «подсказал» ему Петр. – Называйте ее Мариной.

      – Хорошо, пусть будет Марина, – соглашается медсестра.

      – И это… – Бурлак перекладывает телефон от одного уха к другому, – чтобы у Марины и Светы все здесь было по самому высшему уровню. Понятно? Я прослежу.

      Медсестра кивает. А Бурлак продолжает разговор с Петром:

      – Как у тебя дела там, брат? Норма? Ну, давай, схожу к Светке, отзвонюсь еще. Конец связи.

      Опер заканчивает разговор и останавливает взгляд на медсестре. Настолько колючий и прямолинейный, что бедная девушка в буквальном смысле не находит себе места и, схватившись руками за лицо, убегает вдаль по коридору.

      Бурлак задумчиво смотрит ей вслед. Нет, никаких особенных чувств в его профдеформированной душе она не всколыхнула. Подобрав с подлокотника потрепанный временем томик Гиляровского, он тоже удаляется по коридору.

3

      Света еще слаба. Едва хватает сил, чтобы улыбнуться – опять этот со своим Гиляровским…

      Бурлак сидит на стуле у ее кровати. Такой же самоуверенный, как и прежде. Но молчаливый – все-таки он не знает, что в таких ситуациях принято говорить.

      – Хоть бы цветов принес, что ли, – не без нежности в голосе «отчитывает» друга мужа новоиспеченная мать.

      – Да, не подумал, – соглашается Юра. – Позже все сделаю.

      – Хорошо-хорошо, я не в претензии… Маришка такая замечательная… Такая… ни на кого не похожая… Ты бы видел…

      – Увижу еще. – Опер инстинктивно начинает вертеть книгу в руках.

      – Эх… Ладно… Иди уже! Я и так тебя отрываю от важных дел.

      – Не отрываешь. Что Петру передать?

      Света задумывается. По лицу впервые проскальзывает легкая тень недовольства. Но женщина усилием воли разглаживает «морщинку».

      – Что Петру передать? Передай, что мы ждем его здесь. Желательно с цветами. Хотя и без цветов пусть тоже приходит.

      – Хорошо. Спасибо. – Юра поднимается и хочет уйти.

      – Тебе спасибо!

      Бурлак оборачивается. В глазах Светы стоят слезы. Она протягивает к нему руки:

      – Иди сюда, дай я тебя хоть обниму напоследок!

      Бурлак поддается. Хотя книга между ним и Светой мешает чересчур близкому сближению. Женщина улыбается сквозь слезы:

      – Пока.

      – Пока!

      Опер уходит. А несколько женщин, которые все это время присутствовали в палате, начинают за глаза обсуждать гостя. Как не повезло Свете с мужем. И как мужу Светы повезло с другом…

4

      Бурлак уже в одиночестве сидит посреди шестиметровой кухни. Обстановка давно требует ремонта. На мускулистых плечах хозяина – порванная майка чуть ли не прошлого века. Фоном старый телевизор