История Смутного времени в России в начале XVII века. Дмитрий Петрович Бутурлин

которым казалось сие подтверждением уже носившихся слухов об обещанной самозванцем королю уступки городов, хотя Лжедимитрий, извещенный о сей молве, и уверял, что ни единой пяди русской земли никогда не отдаст Польше²⁵⁶.

      Марина, вместо того, чтобы в кельях монастырских весть жизнь скромную и уединенную, помышляла только об удовлетворении своих прихотей, в чем не получала отказа от жениха. Например, так как ей не по вкусу были приносимые из дворца яства, то Лжедимитрий приказал готовить для нее кушанье польским поварам и отдать им ключи от царских запасов и погребов²⁵⁷. Для увеселения же невесты своей самозванец вводил к ней в монастырь скоморохов, скрипачей и песенников, которые шумными забавами нарушали мирную тишину святой обители, к большому соблазну набожных москвитян²⁵⁸. Расстрига также без меры дарил невесту. Он прислал ей ларец с разными драгоценными вещами ценой на пятьсот тысяч рублей (два миллиона с половиной нынешних серебряных) и дозволил ей раздавать из оных, что кому пожелает²⁵⁹. Кроме того, старый Мнишек получил на заплату долгов своих в Польше сто тысяч злотых (столько же серебряных рублей). Считают, что самозванец на одни дары Марине и полякам растратил до восьмисот тысяч рублей²⁶⁰ (до четырех миллионов нынешних серебряных).

      Расстрига, как бы во всех случаях изыскивая вернейший способ раздражить русских, назначил для свадьбы и венчания на царство Марины четверг восьмого мая. Устав православной церкви не дозволяет совершать обряд бракосочетания ни под пятницу, ни под всякий праздник. В обоих сих отношениях нарушалось правило, ибо девятое число было не только в пятницу, но и Николин день.

      Для избежания давки на Царской площади Марина поздно вечером в среду переехала во дворец при свете множества факелов²⁶¹. Дети боярские и немецкие алебардщики шли перед ее каретой. Тогда же было жаркое прение у самозванца с боярами. Поляки хотели, чтобы Марина венчалась в польском платье, под предлогом, что она не привыкла к иному²⁶²; Лжедимитрий и в том желал угодить им, но русские сановники требовали непременно, чтобы она оделась по-русски. Непреклонность их убедила наконец расстригу, что отступление в сем предмете от старинных обычаев сочтено было бы ими за оскорбление чести народной. Несмотря на обыкновенную ветреность свою, он сказал: «Хорошо! Я согласен исполнить желание бояр и обычай народный, чтобы никто не жаловался, будто я замышляю великие перемены. Один день ничего не значит!»

      Свадебные обряды того времени были соблюдены в точности. Посаженными отцом и матерью назначены князь Мстиславский с супругой²⁶³. Тысяцким был князь Василий Иванович Шуйский, а дружками у жениха были бояре князь Димитрий Иванович Шуйский и Григорий Федорович Нагой, а у невесты боярин Михайло Александрович Нагой и пан Тарло. Свахами, как у жениха, так и у невесты, были супруги их дружек. В поезде находился двадцать один знатный московский дворянин, а в сидячих шесть боярынь, семнадцать бояр, четверо окольничих, два думных дворянина,