Двор чудес. Ирина Одоевцева

могилу веселый Том —

      Мертвому строит уютный дом.

      Кончив работу, идет он домой,

      Очень довольный своей судьбой —

      Могильное любит он ремесло.

      Быстро проходят зимние дни,

      Вот уже вечер, и солнце зашло.

      В сумерках зимних мелькнули огни,

      Словно сверканье церковных свечей.

      Том прошептал: «Господи, сохрани», —

      И меж могил зашагал скорей.

      Кто-то зовет его: «Том! Эй, Том!»

      В страхе он огляделся кругом —

      На свежей могиле уселись в ряд

      Девять котов, и глаза их горят.

      Том закричал: «Кто меня зовет?»

      «Я», – отвечает тигровый кот.

      Шляпу могильщик снимает свою —

      Никогда не мешает вежливым быть:

      «Чем, сэр, могу я вам служить?»

      «Скажите Роберту Пентегью,

      Что Молли Грей умерла!

      Не бойтесь – вам мы не желаем зла!»

      И с громким мяуканьем девять котов

      Исчезли между могильных крестов.

      Нэнси пряжу прядет и мужа ждет,

      Сонно в углу мурлычет кот.

      Том, вбегая, кричит жене:

      «Нэнси, Нэнси, что делать мне?

      Роберту Пентегью я должен сказать,

      Что Молли Грей кончила жизнь свою.

      Но кто такой Роберт Пентегью

      И где мне его отыскать?»

      Тут выскочил черный кот из угла

      И закричал: «Молли Грей умерла?

      Прощайте! Пусть Бог вам счастье пошлет!»

      И прыгнул – в камин горящий – кот.

      Динь-дон! Динь-динь-дон!

      Похоронный утром разнесся звон.

      Девять юношей в черных плащах

      Белый гроб несут на плечах.

      «Кого хоронят?» – Том спросил

      У Сэма, уборщика могил.

      «Никто не слыхал здесь прежде о ней,

      Зовется она Молли Грей,

      И юношей этих не знаю совсем», —

      Ответил Тому уборщик Сэм

      И плюнул с досады. А Том молчал.

      О котах он ни слова не сказал.

      Я слышала в детстве много раз

      Фантастический этот рассказ,

      И пленил он навеки душу мою —

      Ведь я тоже Роберт Пентегью —

      Прожила я так много кошачьих дней.

      Когда же умрет моя Молли Грей?

1920

      «Облаками, как пушистой шалью…»

      Облаками, как пушистой шалью,

      Зябкая укуталась луна.

      Эта осень началась печалью,

      И печалью кончится она.

      Осень – это время расставанья,

      Но никто не скажет мне: – Прости!

      Говорят чужие: – До свиданья! —

      И еще: – Счастливого пути!

      Только как счастливый путь найти?

1923

      «Январская луна. Огромный снежный сад…»

      Январская луна. Огромный снежный сад.

      Неслышно мчатся сани.

      И слово каждое, и каждый новый взгляд

      Тревожней и желанней.

      Как облака плывут! Как тихо под луной!

      Как грустно, дорогая!

      Вот этот снег, и ночь, и ветер над Невой

      Я вспомню, умирая.

      «Он сказал: – Прощайте, дорогая…»

      Он