Белый колет и фригийский колпак. Сергей Юрьевич Соловьев

парень, впереди много дел, – шепнул хозяин дома Федоту.

      Колесник повесил голову, и поплёлся в мастерскую. Теперь уже его подмастерья косились на матера, ожидая что он скажет. Даже любимое дело не облегчало чувсто вины и горечь потери, но прошло две недели, и стало легче, но не во всём.

      Тайная комната

      Мастер, теперь именно мастер, шёл на рынок, проверить как идут дела в лавке, и как продаётся его товар. Лавка Хренова на торгу была немалая, и по договорённости раз в неделю Федот приходил, поговорить с приказчиками и обсудить желания покупателей. Юноша выглядел теперь заправским ремесленником, тёмно-серый кафтан, чёрный картуз, серые штаны, рубашка из сатина, и чёрные, блестящие сапоги из лучшего сафьяна.

      Около лавки суетились несколько человек. Не покупатели, а людишки, как будто желавшие обокрасть торговцев. Хитрые глаза одного из них словно ощупывали двери и товар купца. У Федота словно ёкнуло в груди, но он зашёл в лавку, договорился же с людьми. Потом долго о том жалел.

      Один, стоявший к нему спиной, был Гаврила, один из подмастерьев Ивана, мастера в Тельновке. Неумелый да и злой в добавок человечек, да наушник и ябеда. Не раз по его навету пороли друзей Федота.

      – Ну что, нагулялся? – крикнул тельновский холоп, – барыня заждалась тебя, скучает…А Кузьма-то Петрович приготовил для тебя кнут новый, всё опробовать хочет, но только говорит, дескать, Федота дождусь…– и нагло улыбался да прихватил пятернёй за новый кафтан.

      Федот, не думая , с разворота попал холопу в нос кулаком, а Гаврилу перекрестил ударом нового сапога в живот. Что б гордился наушник, что не а бы чем, а новым, да сафьяновым сапогом! Третий не успел ничего сделать, а Федот припустил бежать по улице прочь от лавки. Третий холоп побежал вслед, но вспоминая запомнившийся только то случай с Гаврилой, не слишком торопился, и поэтому отставал всё больше и больше. Приказчик только вздохнул, а послал мальца к Радион Лаврентьевичу, что бы предупредил, да сказал, что случилось.

      ***

      Федот бежал по улице, держа новый картуз в руке. Ветер трепал волосы, постриженные у французского куафера. Долго мастер выбирал фасон, рассматривая картинки, всё хотел, что бы сделал так, как Женевьева его постригла. Юноша вспоминал слова мастера:

      – О! Юноша разбирается в моде!

      Теперь же главное в лапы Петровича не попасться, он то на расправу зело крут. Но, погоня отставала, и пропала совсем. Федот юркнул в трактир, и подошёл к приказчику.

      – Такое дело, – и колесник положил перед ним серебряный полтинник, – уйти надо.

      – Да уж, надо, значит уйдём, – сделал понимающее лицо собеседник, – Пошли, однако?

      Приказчик взял фонарь, провел его двумя глухими тёмными переходами, и привёл к подвалу, скрытому дубовой дверью. Здесь и пол, и стены были выложены из также дубового бруса, и сам вид сооружения вызывал уважение. Сделано было очень крепко, на совесть, не сломаешь.

      – Лезь давай,– подсвечивая проём, говорил мужчина, – и тихо сиди....

      Федот схватил за железное кольцо,