Сантехник 2. Иннокентий Белов

там совсем нехорошо, меня сразу закрыли в камере с парой потрепанных мужиков и одним служивым, на котором лица не видно, так здорово его отлупили.

      Да, так я попал в местное КПЗ, как непонятный и подозрительный чужеземец, вместе с пойманными на воровстве и неподчинении начальству. Кинжал с пояса у меня сняли еще на скуфе, мешок обыскали, но из него ничего не забрали.

      Самое смешное, что мой заслуженный сапожный нож в потайном кармане опять не нашли, как и красивую красную зажигалку. Карман с ножом опять не заметили, зажигалку снова не смогли нащупать, небрежно охлопав мою одежду с Земли. Здесь такие миниатюрные вещи еще делать не умеют, поэтому и не обращают внимание.

      Я его снова туда спрятал, как только уплыл из рабства. Один раз выручил, вдруг еще придется именно на него полагаться, серьезный такой инструмент в любом непредвиденном случае.

      Запустили свои руки в чужое имущество простые мужики, послал своего командира служивый – истории оказавшихся со мной рядом в камере довольно типичны.

      Зато мной служивый человек сильно заинтересовался, а так как я не могу ответить на его вопросы, решил заняться моей учебой:

      – Так делать здесь больше нечего, – это он мне объяснил потом. – И от мыслей о своей судьбе отвлекает.

      Мужики же угрюмо молчат, боясь еще раз что-то неправильно сделать и усугубить свое положение лишними разговорами.

      Однако когда я смог как-то рассказать воину о захвате крепости и гибели всех ее защитников, он сразу повеселел и высказал авторитетное мнение, что теперь его вернут в строй, а суд не состоится.

      Через пару дней, когда меня забрали на дознание, я уже обогатил свой разговорный язык еще полусотней слов и смог внятно объяснить паре коренастых и сумрачных мужиков в форме свою историю.

      Однако они мне не поверили, как не верят похоже здесь вообще никому сразу, отвесили несколько серьезных зуботычин и даже попинали своими подкованными сапогами немного для острастки.

      Я уже собрался было перестать давать себя лупить, а отвесить как следует им в ответ, только про такое начало дознания меня уже предупредил сосед по камере:

      – Бьют всех сначала, потом уже разговоры разговаривают. Терпи, здесь иначе не бывает.

      Только потом дознатчики залезли в мой мешок и долго рассматривали мою одежду, рабочую униформу сантехника из синтетических тканей и с яркими вставками. Впрочем даже простые карманы повергли их в шок, невиданное здесь дело.

      После этого меня снова посадили на табурет и уже вполне вежливо зафиксировали мои слова даже на бумаге.

      – Начальство с тобой решать будет, – так мне и сказали в конце допроса. – Мы тебе верим, чужеземец.

      Учитывая, что обоих крестьян за мелкое воровство вообще принесли под руки и бросили на пол в бессознательном состоянии – лучше здесь даже по мелочи не брать чужого.

      И по тому, какая казнь ждет серьезных душегубов – в плен властям сдаваться тоже нет никакого смысла, все бандиты отбиваются до самого конца.

      Пока