Сантехник 2. Иннокентий Белов

в ухо неслышно, как стрелы летят и где стоять не стоит, где засада орочья нас ждет и как ее обойти можно.

      Думаю, что очень обрадовались бы родители известию, что сын жив, еще даже здоров, учитывая, сколько рядом с ним погибло боевых товарищей за это время.

      Даже неплохую бабенку в крепости нашел, живет у нее уже пять месяцев, когда нет приступов и не стоит на службе в наряде. Теперь свободных женщин и вдов в цитадели уже несколько сотен набирается, можно присмотреть и выбрать почти любую.

      Тем более, что отказывать мужикам насчет совместного проживания тут еще вообще не принято, не тот уровень развития в обществе. Мои приятели сразу по несколько вдов посещают, никак не могут нарадоваться своему козырному положению и имеющемуся разнообразию выбора.

      Сколько погибло, а сколько ранены и после долгого лечения стали инвалидами или просто отправились в Серые Пустоши.

      Как учит местная религия – это места блаженного успокоения истинно верующих, которых в Империи все сто процентов населения. С описанием местного рая сильно не заморачиваются служители Храмов.

      Да, это так на самом деле, ибо этот самый Бог Империи людей живет среди людей и творит чудеса у них на глазах.

      Вот такая здесь жизнь, суровая и весьма примитивная, но с четкими имперскими законами и жесткой дисциплиной.

      Глава 2

      Только нет никакой почты межпланетной в этом мире и радиосигналы не покидают саму планету в поисках разумных цивилизаций. До этих самых сигналов – еще очень много-много лет.

      Так что – не думаю, уже уверен в этом на все сто процентов, что обрадовались бы предки такому извещению про живого и здорового сына.

      Как раз в этот двести семидесятый день моей жизни в новом мире я стою на своем повседневном дежурстве обычным стражником в крепости.

      Не сделал карьеру, не изобрел порох, не стал бароном или графом, тем же криминальным авторитетом в портовой банде, в общем ничего такого пока нет за моей спиной.

      Только полностью легализовался, выучил на твердую четверку язык, научился писать, читать и считать.

      Теперь готов изменить свою новую жизнь и использовать свои знания, что бы сделать сам мир вокруг меня заметно лучше, как и свою новую жизнь – гораздо богаче.

      Хватит уже служить простым стражником, в этот образ я неплохо вжился и могу двигаться дальше по жизни.

      Стою на речной стене той самой крепости, казавшейся мне такой могучей и незыблемой. Стою и вспоминаю, еще много думаю, ибо делать на дежурстве больше совсем нечего. Да и не положено. Только бдительно таращиться вдаль и шагать по крепостной стене, к захватывающей дух высоте которой уже давно привык.

      Все опасности войны миновали нас уже четыре месяца. Как уже орки ушли, оставив за собой горы трупов и много-много увечных воинов, почти целую сотню из тех четырехсот пятидесяти кадровых вояк и еще полутора сотен спешно мобилизованных.

      А сколько вдов теперь носят черные платки, обозначая гибель своих мужей – ровно две трети крепостной стражи