Тень с Севера. Мария Семёнова

боги тут ни при чем! Если, конечно, не сам Всеотец спустил на меня тот ледник!

      – Что ты такое говоришь?! – ужаснулась молодая женщина.

      – Сегодня на горе Исцеления боги вновь не ответили мне, – ответил Арнгрим. – Они не приняли мою жертву! А на пути домой я едва не погиб. Я-то молил их о помощи, стоя у Небесного порога, словно жалкий трэль! Видно, надо было не молить, а вышибить двери!

      Жена горестно покачала головой и задумалась.

      – Но что ты будешь теперь делать?

      – Пойду в Ярен. Надо предупредить отца. Крум прав, ледник тает и уже начал разрушаться. Будут еще обвалы. А если он сойдет сразу весь – по фьорду пойдет большая волна. Ярен просто смоет…

      – Муж, тебя не станут слушать! Родные изгнали тебя…

      – Я должен пойти и хотя бы попытаться. Все же там мои отец и братья.

      – Весь город сойдет с ума, если ты заявишься туда среди бела дня!

      – Пусть сходит. Кто боится Арнгрима Утопленника – тем хуже для них!

* * *

      …На рассвете следующего дня, когда Арнгрим, зевая, собирался в Ярен, старый ховгоди стоял около херга. Склонившись, он со страхом смотрел на свою находку. Вчера он ее не заметил, а может, она появилась тут ночью… В лужице морской воды, в которую обратилась кровь Арнгрима, плавала длинная полупрозрачная чешуйка. Годи не знал рыбы, которой принадлежала такая чешуя. Впрочем, для любой она была слишком крупной.

      Глава 7

      Волчье взморье

      По долгой холодной рыбной реке Винье шли чередой кожаные лодочки – легкие, будто лепестки. В них сидели и гребли удивительные маленькие люди. А может, и не люди, а духи. Племена, обитавшие по берегам реки Виньи – те же рыболовы-суряне, чьи серые избы появлялись и исчезали за речными излучинами, – при виде лодчонок хмурились, плевали наземь и поспешно хватались за обереги от сглаза.

      – Вы только гляньте – печоры вышли из своих холмов! На полночь перебираются… Не к добру!

      Диковинный, скрытно живущий маленький народец повсеместно считался скорее нежитью, чем людьми. Сами они себя называли так, что язык сломаешь, – сихиртя. Печорами же их прозвали по всему Северу, потому что они не ставили изб и не жили в вежах, а выкапывали себе в лесах пещерки – землянки. И прятали их колдовством так, что добрый человек в жизни не найдет.

      Иногда маленького земляного жителя можно было встретить в глухой чаще или на болоте. Но чтобы печоры по реке сплавлялись – такого еще свет не видывал!

      А беловолосые большеглазые коротышки-сихиртя знай себе проплывали мимо на своих скорлупках – мимо деревень, мимо рыбных затонов, дальше и дальше на север.

      – Смотрите, – говорили люди, – чудь подземная из наших краев уходит!

* * *

      – Как красиво! – стоя на косогоре, в восторге воскликнула Кайя. – Это и есть земля наших предков?

      Перед ней сияла, переливалась синевой полноводная река. Пожалуй, самая большая из всех, какие изгнанники-сихиртя встречали в своих странствиях. Винья – так называли ее местные жители. «Единая».

      – Еще