«Искусство и сама жизнь»: Избранные письма. Винсент Ван Гог

поговорим об этом.

      А теперь, дружище, будь здоров, время от времени думай обо мне и напиши поскорее, я так радуюсь, когда получаю письма.

Винсент

      Передавай привет господину Шмидту и Эдуарду. Как дела у дяди Хейна и тети? Напиши что-нибудь о них. Часто ли ты к ним заходишь? Передавай им горячий привет.

      Вечерний час

      Медленно разносился звук благовеста над полями,

      Купавшимися в золоте предзакатного солнца.

      Торжественный, трогательный час! Когда в деревне каждая мать внезапно

      Останавливает стрекочущее колесо, осеняя себя крестным знамением.

      Тогда же крестьянин в поле, останавливая своих пышущих паром коней,

      Что тянут плуг, обнажает голову, бормоча «Аве».

      Торжественный, трогательный час! Когда колокол возвещает о конце дня

      Везде и повсюду, принуждая могучие, покрытые испариной головы

      Склоняться перед Ним – тем, кто заставляет течь пот.

      И для художника, который на тенистом склоне холма

      С самой зари увлеченно пишет картину,

      Призыв к вечерней молитве прозвучал как знак к возвращенью; неторопливо он вытер

      Кисть и палитру и сложил их вместе с холстом в свой этюдник,

      Убрал складной стул и начал, зевая, свой спуск по тропинке,

      Которая, мягко петляя, вела через цветочные поля к деревне.

      Но, как уже часто бывало, не дойдя до подножья холма,

      Замер он в восхищении, чтобы еще раз вобрать в свою душу

      Ту полную жизни картину, которая открылась его взору.

      Перед ним простиралась деревня с холмами на севере и юге,

      Между гребней которых на запад уходило алое солнце,

      Изливая на мир богатство своих красок и лучезарную славу.

      Колокол на серой, обвитой черно-зеленым плющом колокольне

      Теперь замолк. Без движенья застыли в вышине коричневые

      Лопасти мельниц; листва была неподвижна, и клубы синего дыма от торфа

      Поднимались из труб над хижинами, такие прямые,

      Что казалось, будто они зависли в мерцающем небе.

      Как будто и деревня, и поля, и холмы – все вокруг, –

      Закутавшись в плед из вечерней росы, отходили ко сну,

      С прощальным поцелуем солнца, молчаливые и благодарные,

      Вспоминая изобилие и покой, которым они могли каждый день наслаждаться.

      Но вскоре эту тишину все же осторожно нарушили

      Упоительные звуки вечера. Вдали, из лощины доносился

      Затяжной звук рожка, призывавшего скот,

      И в ответ на призыв пастуха на песчаную тропинку в овраге

      Тотчас вышло разноцветное стадо коров,

      С треском и щелканьем хлыст паренька гнал их вперед,

      Пока они, поочередно вытягивая шеи и дружелюбно мыча,

      Уже издалека приветствовали коровник, где их каждый вечер

      Поджидала