Братья. Книга 3. Завтрашний царь. Том 2. Мария Семёнова

бы, государыня, в блине, как в личине, дырки для глаз проела, – шёпотом посоветовал Сибир. – Люди бают, если сквозь них смотреть, вернее показывается.

      Царевна развернула деревянное блюдце с блинами.

      – На кого гадать будешь? – спросила Нерыжень.

      – Не знаю.

      – Как так?

      – Сама твердишь, не решено! Облик узреть попрошу. Голос услышать…

      – Топтама отменный воин, – глядя в сторону, задумалась витяжница. – Молод, статен, пригож. Перед Мартхе открываясь, дивное везение поминал. О чём это он?

      – О том, что знатные хасины брак творят дважды. Старшую жену мальчишке даёт отец. Женит сына ради богатства и воинского союза. – Эльбиз примерилась к блину, выкусила отверстие, словно в драке зубами клок вырвала. – А меньшицу… для услады сердечной… он уже сам домой ведёт.

      В колодце взревело.

      Неровными всхлипами, вздохами, свистящими вскриками.

      Эльбиз выронила блин, снова рванулась.

      На сей раз Нерыжень была наготове, не дала сбросить столешник.

      – Ишь, – сказал Сибир. – Лает будто.

      Только у несчастной Сватавы, согласно легенде, сучоночка была маленькая, пушистая, крыс в норах ловить. А тут грозно рявкал коренник из упряжки! Сторожевой волкодав!

      Мороз по плечам!..

      – Собачка, собачка, ты оттуда залай, куда мне замуж идти… – прошептала Эльбиз.

      Пустая надежда. Голос прилива дробился о свод, звучал со всех сторон сразу. Отколь громче – не разберёшь.

      «Вот и всё. Вот и спросила…»

      Словно в насмешку, лай начал отдаляться и смолк. Прибылая вода как будто споткнулась… задумалась… схлынула.

      Сибир недоумённо собрал в кулак бороду. Как так? Все приметы обещали новцовый прилив. Такой, выше которого не бывает.

      Нерыжень обняла поникшую царевну, украдкой глянула на рынду. Сибир виновато покачал головой. Ждать более нечего. Спустить в колодец подношение, кланяясь неведомой могиле Сватавы… да и уходить поздорову.

      Царевна всё сидела, держа в руках блин с единственным отверстием. Нерыжень поднялась, бережно свернула столешник. Сибир начал стирать охранительный круг, возвращая себя и спутниц привычному миру.

      Эльбиз встала последней. Криво улыбнулась, губы дрожали.

      – Не задались гаданюшки, – выговорила с усилием. – Ладно! Что было, мы видели. Что будет – увидим.

      Сибир свернул белую оботурью волоху.

      – А ещё быва ходит, – проворчал он, – будто горный государь сам с Беды сирота… при старике возрастал. Врут, что ли?

      – Привирают, – коротко ответила Нерыжень.

      – Между Баной и Газдаром, отцом гостя нашего, была кровь, – ставя на полотенце плошку с блинами, тихо и безразлично проговорила Эльбиз. – Род на род. Бана хотел примириться и однажды похитил сына Газдара.

      – Вот это примирение, – удивился Сибир.

      Царевна пожала плечами:

      – Таков их обряд. Бана растил Горзе в своём доме, чтобы вернуть отцу гордого воина с оружием, богатым доспехом и боевыми кутасами и на том скончать месть. Не успел,