Как нам живётся, свободным? Размышления и выводы. Анц ИМ

к стабильности.

      Конечно, достойно сожаления то, как довелось обжечься с ним политикам. Но оправданно ли винить их? Как и все другие люди, они ведь не вездесущи и, кроме того, ввиду множества факторов действительности не вполне свободны. Ложь, содержащаяся в изречённой мысли и подкрепляемая доверием большинства избирателей, весьма коварна. Тут могут повергаться любые здравые положения.

      Ну а где же та причина, ввиду которой ложное принято в широчайшее неоспоримое употребление и, будучи закреплено в законах, господствует над привычными устоями нашей жизни, можно сказать, над самим здравым смыслом? Откуда пошло-поехало признавание «свободы слова» как данности юридической терминологии?

      Не могло же ведь случиться так, что её утверждали наобум, глядя в потолок или в небо?

      Нет, разумеется.

      Произошла ошибка, а точнее: подмена в понятиях.

      Каких?

      Давайте вернёмся к уже высказанной мысли о конституции, как особом документе, с её обязательной функцией прямого действия. Да, такая функция ко многому обязывает. К тому, в частности, чтобы вслед за основным законом она дублировалась в обычном специальном (или – отраслевом, «прикладном» и проч.) законе или кодексе.

      При таком порядке вещей должен быть порядок и в применении конституции и «спаренных» с нею законов. Если же функции прямого действия у конституции нет – из-за того, что она «стёрлась», а ещё её нет и – в «примыкающих» к ней документах, ни о какой исполнительской их силе речь вести нельзя. Законы останутся, но лишь как номинальные, неработающие.

      В отношении свободы слова как раз этот парадокс и наблюдается.

      Вы что-нибудь слышали о разбирательствах судами исков об ущемлении свободы слова, о её нехватке кому-то, зажиме кем-то, злоупотреблениях ею? Таких примеров не отыщется во всей человеческой истории. Ни один государственный суд не возьмётся за рассмотрение подобного дела. Он откажется даже принять исковое заявление, не то чтобы его рассмотреть или тем более ́— удовлетворить. А если ввиду своей дремучей безграмотности некие судьи всё же вынесли бы вердикт по делу, такое решение окажется не по существу.

      Вот и вся цена защите права на свободу слова, на её конституционное гарантирование.

      Глубоко сомнительным должно в связи с этим представляться изложение в конституции России существенного в гражданских свободах:

      Статья 18

      …свободы… являются непосредственно действующими. Они определяют смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной и исполнительной власти, местного самоуправления и обеспечиваются правосудием.

      Так ли?

      О каком правосудии нам сообщают законодатели, если оно здесь (по отношению к некоторым свободам) не только не обеспечивается, но и – невозможно. А что до «непосредственно действующих свобод», так это, будем говорить, должно касаться всего без исключения, что нас окружает, что мы видим и чем живём. Говоря по-простому, нам здесь толкуют о предмете