Кулоны. Анна Либерти

есть люди, которые полюбят их и заберут с собой. Мама и папа в фантазиях воспитанников представали сказочными героями из книжек. Детское воображение рисовало чудесные картинки, заставляя сердце замирать в трепете перед грядущей встречей. Мама непременно была похожа на принцессу с блестящей короной на голове, в длинном розовом платье со шлейфом. А папа, высокий и сильный, покупал мороженое и подбрасывал высоко-высоко в небо.

      В них укрепляли культ обожания, давая наставления, как лучше себя вести в присутствии посетителей. Некоторые из нянечек откровенно подговаривали детей «вешаться» каждому взрослому на шею, жалостливо заглядывая в глаза. А тот факт, что выбирали лишь одного, объясняли простым: «А я тебе говорила, слушайся старших! Вот теперь жди следующих». И они ждали, жадно сверля глазами каждого, кто попадал в их маленькое ограниченное пространство. До тех пор, пока в них что-то не ломалось…

      Девочка сидела, уткнувшись носом в колени, и старательно рассматривала чёрного засохшего паучка, одиноко болтавшегося на своей сетке около плинтуса. Это было очень трудно. Трудно удержаться и не пойти вслед за ними. Она старалась не отводить взгляд и даже не моргать, отчего вскоре перед глазами у неё замелькало с десяток таких же чёрных паучков. Веки сомкнулись. Ей не хватило сил. Малышка медленно повернулась и посмотрела на нянечку. Та спала в кресле, мелодично храпя в тон общему шуму.

      Соблазн был слишком велик, чтобы такое маленькое существо смогло его выдержать. Незаметно покинув комнату, девочка в шерстяных носках беззвучно заскользила по паркету. Казалось, прошла целая вечность с тех пор, как ушла директриса. Но когда малышка завернула за угол, ей пришлось снова быстро спрятаться за выступ стены, чтобы остаться незамеченной: Тамара Васильевна как раз открывала дверь приёмной, пропуская вперёд себя Таню.

      Стараясь дышать как можно тише и крепко, до побеления, цепляясь пальчиками за стену, она терпеливо ждала. Как только они вошли, девочка поспешно, то и дело поскальзываясь, пробралась следом. На её счастье, дверь закрывалась неплотно, и оставалась узенькая щель, через которую можно было незаметно наблюдать за всем, что происходит в комнате. Она опустилась на пол и, прислонившись головкой к косяку, замерла.

      Внутри ярко освещённой комнаты стояли мужчина и женщина, высокие и красивые. У мужчины была широкая улыбка и добрые лучистые глаза, которые с нежностью смотрели на Таню. Мягкие руки женщины гладили светлую головку обнимающей её за колени девочки. Они называли Таню «дочуркой» и подарили большую куклу с длинными, заплетёнными в две косички волосами.

      Маленькая девочка голодным взглядом наблюдала за ними из своего укрытия, чувствуя, как внутри неё разгорается ревность. Её сердечко стучало и рвалось из груди, так, что она обхватила себя ручонками, боясь, что оно сейчас выскочит. Каждый поцелуй, каждое нежное прикосновение, подаренное Тане, словно отражалось на её собственной коже огненным следом, так что через несколько секунд её руки, голова и лицо