Цвет ночи. Алла Грин

близстоящих направились в мою сторону и задержались на моем лице не больше пары секунд; чуть дольше они почему-то разглядывали мой наряд. Меня прожгло удивление и атаковало беспокойство. Где я очутилась? В еще одном своем сне?

      Неожиданно Кинли зарычал у меня на руках, а затем стал выкручиваться, и сколь бы сильно я не старалась удержать его, он вырвался при помощи аргумента немой угрозы обжечь меня, дохнув горячим паром из ноздрей. Вспорхнув, умчался куда-то вперед, полетев над самым потолком.

      Теряя ощущение реальности, ущипнув себя и ощутив боль, мне все равно не удалось убедить себя в достоверности происходящего, и тронувшись с места, я устремилась в ту сторону, куда с минуту назад отправился Кинельган, принявшись брести меж медленно качающихся пар, голубоватого тумана, смешанного с тенями, отделяющимися от сверхъестественных плащей. Спустя несколько долгих мгновений, среди силуэтов, я стала различать свет пламени, томящегося в камине за высокими мраморными колоннами – там, вдалеке, по моему предположению зал заканчивался, точнее таким образом танцевальная часть отделялась от другой. Минуя фигуры, загораживающие мне обзор, я двигалась на раскаленный оранжевый свет и пыталась разглядеть бледную мебель, расположенную за колоннами: мягкие стулья и обшитые кремовой обивкой скамьи и тех, кто сидел на них. Я почти что настигла этого места, как проход мне внезапно перегородили, заслонив обзор.

      – Ты и правда собралась ходить голой среди всех гостей и уже знакомых цмоков? – раздался низкий строгий голос.

      Я подняла ошарашенные глаза на Яна и на пару секунд потеряла дар речи.

      – Очень красивое платье, – послышался другой голос за моей спиной, шепчущий и потусторонний. Голос черного духа.

      Теперь я вздрогнула, еще не привыкнув к его звучанию и тем более не ожидая услышать от Константина ничего подобного.

      – Ты в нижнем белье, – процедил Ян сквозь зубы. Он сделал шаг ко мне навстречу и несколько угрожающе навис надо мной. – Переоденься.

      Я осеклась, желая возразить Яну от непонимания его претензии. Да, я предполагала, что он имел ввиду мое нижнее платье, которое когда-то давно, возможно, и было чем-то интимным и откровенным. Но какое это имело значение сейчас? Боковым зрением я уловила очертания фигуры Константина и услышала звон цепей, обматывающих его ребра, а точнее торс, ведь сейчас он был в безобидном человеческом обличии.

      – Ты говоришь мне это в двадцать первом веке, когда девушки свободно ходят в открытых купальниках? – удивленно переспросила я, обращаясь к Яну.

      Его глаза сердито пронзали меня синим светом, и если бы вселенная хотела смилостивиться надо мной, то она не подослала бы к нам прямо сейчас Валентину. Но копна рыжих волос драконихи, уложенная уже в новую замысловатую высокую прическу, выглянула из-за плеча Яна. Валентина направлялась к нам.

      Она внимательно осмотрела меня с ног до головы, плотно