Смертельно белые ночи. Н. М. Фишер

не выбирала некромантию. Это некромантия выбрала Аду против воли. Говорили же ей – не связывайся с шаманом. А кто и когда говорил…

      – Вот именно. Он лишил нас будущего тогда, но вы оба воплотились, чтобы ход времен вернулся на круги своя. Слушай меня, любимая. У тебя есть две недели, чтобы парень полностью подчинился тебе. Почаще наказывай и используй поводок. Не давай ему тянуться к дому, он должен забыть все – дом, друзей, свои мечты.

      – Разве это возможно?

      – Возможно. Чем дольше мертвяк находится вдали от прежней жизни, тем меньше воспоминаний у него остается. Стань для него центром миром. Добейся того, чтобы он выполнял твои приказы даже без наказания.

      – Но как?

      – Хочешь – кнутом, а хочешь – пряником.

      – Может, нам сразу уехать в Териберку?

      – Он хотел туда на экскурсию. Придумаю что-нибудь, заманю.

      – Нет, нельзя. Пусть привыкает здесь. Ему нельзя оказываться близко ко мне, пока парень не привязан полностью. Сейчас он может порвать ошейник и сбежать.

      – Он же умрет!

      – Вот именно. Тебя поймают и казнят…

      – Сейчас так не поступают с преступниками. Их сажают в тюрьму.

      – Правда? Как гуманно, – хмыкнул Александр. – Это неважно. Он умрет, ты будешь в тюрьме, а я – в камне.

      – Даже не думай об этом! – Ада ощущала физическую боль, когда вспоминала об участи Александра. – Я сделаю все, как ты говоришь.

      – Я уверен в тебе, любимая. Вместе мы сможем все. Я вернусь, и мир изменится для нас. Я принесу забытые знания, я буду владеть стихиями, как мои предки. Осталось всего две недели, и я вернусь в мир. Смогу пройти ногами по лишайнику. Вдохнуть запах моря. Ощутить вкус морошки.

      – И мы будем вместе… – завороженно продолжила Ада.

      – Навсегда. Пока последи за мальчишкой, сблизься с ним и не отпускай далеко от себя. Приглядывай даже во мне. Не позволяй вспоминать, занимай его мысли.

      – Я все поняла, любимый.

      – Тогда увидимся завтра.

      Ада ощутила, как уголка ее рта касаются обветренные горящие губы, жаждущие воды вот уже пару веков. И сама запылала.

      Некромантка открыла глаза, когда часы показывали шесть утра. Рядом с ней, свернувшись клубочком, спал Борис. Плечи его не вздымались, как положено живому человеку. Но от парня исходило настоящее человеческое тепло и едва уловимый мужской запах, к которому хотелось тянуться. Провести рукой по хорошо сложенному торсу, обнять и погрузиться в нормальное человеческое счастью.

      Вот еще! Что за глупости! Что это за мысли…

      Все девушки возраста Ады давно с кем-то встречались. Влюблялись, расставались и напивались от горя. А у нее – давно умерший избранник и убитый ею паренек, спящий с ней в одной кровати. И за что ей такая жизнь?