Шпага, честь и любовь. Анатолий Матвиенко

вам обоим, что обещаете мне защиту, но…

      Ева вздохнула и продолжила неожиданно романтическим тоном:

      – Но иногда хочется, чтобы меня охранял молодой юноша с горячим и благородным сердцем, настоящий рыцарь времён Эдрана Славного.

      – О, ты начиталась романов, сестрёнка. Времена изменились. Дворянские традиции – тоже. Да и не жалуют нас благородные синьоры этой страны. Разве что господа за океаном… но туда ещё нужно добраться.

      Молодой человек, мечтающий быть совершенно таким, как в мечтах Евы – смелым защитником и галантным кавалером, часто грезивший о возвышенной любви вплоть до жертвенности во имя предмета обожания, не смог пока уберечь и себя самого, отчего пребывал в горизонтальном положении, преодолевая последствия лёгкого удушья.

      Алекс окончательно пришёл в себя, лёжа на лавке, куда его перенесли спасители. Через какое-то время служка приволок шпагу. Не вернул её владельцу, а спрятал под стойкой. Неудачливый дуэлянт попытался воззвать к его совести, но огласил зал таверны лишь сиплым кашлем, чем привлёк внимание старшего синьора, который уловил смысл жестикуляции.

      – Фалько Байон по праву победителя забрал вашу перевязь и кошель. Трактирщик волнуется, что вы не заплатите. Шпага в залог.

      – Как он смеет… Червь… Не верить слову синьора…

      И на этот раз благородный скорее догадался, нежели расслышал раненого.

      – Не нужно мерить людей по образцу и подобию родного угла. На примере гвардейцев герцога Мейкдона вы уяснили, что ваши рыцарские традиции здесь, в Кетрике, не слишком популярны. Не волнуйтесь, я заплачу за вас. Не возражайте! Я поспорил с племянником на гулд, он уверял, что вы не продержитесь и тридцати секунд. Две арги – ваша законная доля.

      Необычный синьор выдал трактирщику две серебряные монеты, тот без охоты вынес и положил оружие рядом с лавкой.

      – Интересный клинок. Верно – заслуженный. От отца или деда?

      Алекс попытался кивнуть. Схватился рукой за горло, надеясь помассировать его, но захрипел от боли у запястья. Проклятый гвардеец, похоже, повредил ему кость в руке, выбивая шпагу.

      – Извиняюсь, не представился. Синьор Ториус Элиуд, элит-офицер королевской гвардии. Со мной племянник Грэг и офицер Кирос. Оставьте попытки говорить.

      По знаку Ториуса грустная женщина снова занялась дуэлянтом, наложила компресс на горло и туго перебинтовала распухшую руку, предварительно облепив её дурнопахнущей мазью. Алекс едва проглотил отвратительный отвар из трав, не иначе как настоянных на курином помёте. Сон сковал юношу буквально в ту же секунду, как его спина коснулась лежака в комнате на втором этаже. Усталость от перелёта, пережитого унижения и целебное действие лечебной бурды легко взяли верх.

      Ушибленная гортань болела и утром. Рука тоже оставляла желать лучшего. Чуть выше мочки правого уха обнаружилось отверстие от шпаги, не предусмотренное Создателем.

      Молодой дворянин принялся за ревизию своих сокровищ.

      После