В лесах Сибири. Февраль-июль 2010. Сильвен Тессон

и приятная боль в мышцах после физической нагрузки. А также сигариллы «Монтекристо». Счастье – это то, что улетучивается, как табачный дым.

      Температура не располагает к длительному созерцанию. Выбираю место, где можно спуститься. Цепляюсь за кусты и низкорослые деревья, чтобы не слишком разгоняться. Нарушая покой задремавшего под снегом леса, за час добираюсь до берега. Двигаюсь наугад, но выхожу на опушку совсем недалеко от моей хижины. Я счастлив, когда вижу ее. Она встречает меня. Я дома. Закрываю дверь и разжигаю печь. В мае нужно будет подняться на самые высокие местные вершины.

      Эпиграфом к книге «Гиперион, или Отшельник в Греции» служат слова «Non coerceri maximo, contineri tamen a minimo, divinum est»[3]. Это значит, что после прогулки, напитавшись величественной красотой Байкала, следует вспомнить о тех, кто неприметно служит этой красоте: о снежинке, лишайнике, маленькой синице.

      4 марта

      Солнце, проникающее сквозь оконное стекло, ласкает кожу, как рука любимой женщины. Только солнцу дозволено прикасаться к тем, кто затворился в лесу.

      Чтобы хорошо начать свой день, нужно выполнить целый ряд ритуалов. По порядку: поздороваться с солнцем, с Байкалом и даже с маленьким кедром, который растет перед моей избушкой и в кроне которого по ночам прячется луна.

      Моя вселенная предсказуема. Дни следуют друг за другом, и каждый из них является отголоском предыдущего и наброском следующего. В зависимости от времени суток меняется цвет неба, птицы улетают и возвращаются, в природе происходит множество едва заметных изменений. Новый оттенок кедровой коры или необычная тень на снегу становятся событием для лишенного человеческого общения отшельника. Я больше не буду презирать тех, кто любит поговорить о погоде. Метеорология имеет общемировое значение. Рассуждения на эту тему носят не менее глубокий характер, чем дебаты о связях между радикальными исламистами и Пакистанской межведомственной разведкой.

      Непредвиденное для отшельника – его собственные мысли. Только они нарушают монотонное однообразие дней. Нужно ворочать мозгами, чтобы не погрузиться в сон.

      Вспоминаю свое путешествие на борту французского учебного судна «Жанна д’Арк» два года назад. Через Суэцкий канал мы выходим в Средиземное море. Перед глазами медленно плывут бесчисленные острова. На капитанском мостике дежурят офицеры. Вокруг тишина. Мы безмолвно ликуем, вглядываясь в изрезанную линию берега.

      Смотрю в окно, как когда-то смотрел в корабельный иллюминатор. Только теперь я не подстерегаю внезапно появляющиеся в поле зрения очертания какого-нибудь неизвестного мне мыса, а наблюдаю за игрой светотени и метаморфозами освещения. На корабле развлечением служит меняющееся вокруг пространство. В лесной хижине за это отвечает время, неуловимо и неустанно преображающее пейзаж. Укрывшись в тихой гавани, продолжаю движение – оставаясь на месте. И если меня спросят, куда я исчез на столько месяцев, я отвечу: «Отправился в круиз».

      Замечаю, что

3

«Не исчерпываться великим, но пребывать и в малом – вот суть божественного» (лат.).