Сказочки не для детей. Владислав Иванов

с тем, что у дверей

      Крошки ест, как воробей?

      Или с тем, что у ворот

      Сидит, открыв беззубый рот?»

      «Емеля, право, не смешно,

      И думать так о них грешно.

      Ну да, в носу он ковыряет,

      Чуток косит, ногой хромает,

      Слегка плешив, немного странный,

      На то и принц он иностранный.

      А ты! Красив, умел и статен

      И на лице не видно вмятин.

      Но ты не принц, и потому

      Отдам я сердце лишь тому,

      Кто будет равен мне по сану,

      Того любить до смерти стану».

      «А зачем все эти встряски?

      Вы поступите по-царски,

      Если скажете отцу,

      Какой из принцев вам к лицу».

      «Мой папаша идиёт,

      Визу мне не отдаёт,

      Мол, ты замуж выходи,

      Но за границу ни-ни-ни.

      А с тобой, мой дорогой,

      Он мне визу – я долой

      Из страны к морям лазурным

      С моим Генрихом Гламурным».

      «План, царевна, высший сорт,

      Прямо дембельский аккорд.

      Я – в монастырь или в темницу,

      А вы с принцем заграницу.

      Вы кидаете царя,

      А я на каторгу зазря!

      Про всё узнав, царь просто ахнет,

      Ведь дело виселицей пахнет.

      А ваш любимый женишок,

      Да что там, денежный мешок,

      Предвидя эдакий конфуз,

      Чухнет в свой Евросоюз.

      Если нужно вам богатство,

      Зачем в другое ехать царство?

      Хоть я на вид и замухрышка,

      Полным-полна моя кубышка.

      Но я богатством не кичусь,

      Пижоном я прослыть боюсь,

      Да я и титлом не обижен

      И к королям чуток приближен.

      Поскольку сам турецкий хан

      Навроде крёстный мне пахан.

      Так что, царевна, вы зазря

      Не злите батюшку царя».

      «Ах! Емеля, уж пардоньте,

      Объяснить мне всё дозвольте.

      Вы – прекрасный кандидат,

      И мой папуля будет рад.

      Ему, так поняла навроде,

      Чтоб я была на царском троне.

      А муж для рода продолженья,

      К нему не будет уваженья.

      Ну да ладно, спать пора,

      Поговорим ещё с утра».

      Но только-только задремали,

      Как в окна черти постучали.

      Через площадь во дворец

      Мчался загнанный гонец.

      «Эй, вы, братцы-удальцы,

      Разлюбезные стрельцы.

      Становитесь в ряд скорей,

      Едет к нам сам Ебундей.

      Со всей свитою придворной,

      А ещё с ним фаворит

      Страшный, чёрный Троглодид.

      В парике аж до пупа

      И в колготках! Срамота!

      Вдобавок с ними царь-отец,

      Все дружно скачут во дворец».

      Но стрельцы на всё забили

      И у костров табак курили…

      В это время не спеша,

      По навозу чуть шурша,

      На площадь въехала карета,

      Красотой затмив полсвета.

      Ебундей скакал верхом

      На буланом коренном,

      А глашатай не стеснялся

      И зычно матерно ругался.

      «Эгей! Столичные