Я тебя заберу. Марья Коваленко

с толпой студентов и убраться отсюда подальше. Но взгляд цепляется за текст первой страницы, и ноги врастают в пол.

      – Я не на работе. – С трудом ворочая языком, продолжаю читать. – Сегодня у меня выходной. По графику…

      Строчки летят перед глазами. Сердце срывается на аритмию.

      – Я в курсе. Осведомлен и о ваших лекциях, и о выходных.

      Всего на миг поднимаю голову. Сама не понимаю зачем. Наверное, чтобы убедиться, что я все еще здесь и это реальность. Такая вот! Сероглазая и странная.

      – Не в курсе только, – внезапно продолжает Шаталов, – зачем вы звонили в первую клинику и просили результаты моих анализов.

      Он припечатывает меня своим признанием будто пыльным мешком. Смотрит внимательно, зло, как на пойманную с поличным воровку. И от шока я чуть не спрашиваю вслух: «Что за вторичное бесплодие? Какая авария с тобой произошла… девять лет назад?»

      Глава 10. Искры

      От любви до ненависти один шаг.

      А от ненависти обратно – целая дорога.

      Из университета мы уходим так быстро, что не успеваю ни попрощаться с деканом, ни ответить на вопросы студентов.

      Способ передвижения воздушно-наземный, совсем как в клинике – бедром к бедру, с тяжелой рукой на моей талии. Временами не касаясь асфальта.

      Все это позорно и унизительно. Словно я девица легкого поведения, а не уважаемый лектор и врач лучшей клиники города. Удивленные взгляды так и буравят спину. Но страх за Глеба сковывает тело, а из головы не выходят диагноз и дата аварии – ровно через два месяца после нашего расставания.

      Разрываясь между шоком и паникой, я даже не пытаюсь бороться с Шаталовым. Вместо этого стараюсь успокоиться.

      «Вряд ли Марк видел фотографию Глеба. Иначе не рычал бы на меня и не обжигал яростным взглядом».

      «Не верю, что Марина рассказала ему о сходстве. Тогда не было бы смысла рисковать своей работой и отправлять мне документы».

      Повторяю это про себя как мантры. Делаю глубокие вдохи и долгие паузы. Однако в воздухе отчетливо пахнет неприятностями. Для меня, для Марины или для всех вместе.

      – Я с вами ноги переломаю. Можно чуть медленнее? – У парковки кое-как вырываюсь из жесткого захвата.

      – О ногах можете не беспокоиться. В ближайшее время они вам не понадобятся.

      В другой ситуации я бы, наверное, вспомнила голые мужские плечи и розовые пятки… где-то высоко и очень широко друг от друга. Но стресс держит извилины в тонусе. Никаких глупостей! Никакой слабости!

      – На что вы намекаете? – Пытаюсь сделать еще один шаг назад и тут же замечаю приближающейся мерс.

      Тот самый, в который Марк затянул меня после ресторана. К счастью, сейчас за рулем водитель.

      – Кто говорил о намеках? – Шаталов распахивает дверь и вопросительно выгибает левую бровь. Будто спрашивает: «Ты сама или силой?»

      – Я никуда с вами не поеду! – говорю как можно громче. Почти ору.

      Вокруг