Война по обе стороны экрана. Григорий Вдовин

нетривиальных задач. И просто очень порядочные люди.

      Эвакуация

      Директор сама, кстати, учитель русского языка и литературы. В матрице новой украинской государственности – не имевшая профессионального будущего.

      Чеченцы привезли в школу медикаменты. Уважаемый аксакал, глава конкретно этой миссии, произносит обязательную мантру: фонд имени Героя России Ахмада Хаджи Кадырова по распоряжению Героя России Рамзана Кадырова… Просто имена и фамилии лидеров Чечни, без регалий, их не называют – своя специфика. Терапевт, назначенная командовать фельдшерским пунктом, перечисляет, в чем самая большая потребность. Именно это чеченцы и привезли. Записываем интервью с еще одним командиром, имеющим отношение к лекарствам, которого с собой подвел, в свою очередь, чеченский командир. Какие там взаимоотношения и политесы – разбираться некогда. Капитан, с морпеховскими нашивками. В процессе этого интервью я понимаю, что он рассказывает что-то невероятное. Морпехи-черноморцы прямо сейчас проводят эвакуацию из больницы номер 4, где идет бой. На бэтээрах вывозят за два-три квартала, где нет стрелкового и прямой наводки, там перегружают в гражданский транспорт волонтеров, которые уже вывозят из города. Неходячие люди, после операций, с ампутированными конечностями, в тяжелом состоянии, застрявшие в больнице с начала марта. Среди них дети, которых с утра вывезли уже шестнадцать, а всего – уже больше ста человек. Весь район, в том числе и где происходит перегрузка, – под сильным минометным обстрелом. «Поехали, посмотришь…» – приглашает меня командир морпехов и замолкает.

      И тут наступает достаточно тонкий момент, который есть в работе каждого журналиста. Очевидно, что об этом рассказать нужно. Очевидно, что история нетривиальная. Очевидно, что опасно. И в какой пропорции эти ингредиенты коктейля нашей работы смешаются сейчас, должен решить именно я и именно в этот момент. Смотрим карту (без офлайн-карт не суйтесь никогда в город, в котором идет война, но их наличие, конечно, ничего не гарантирует). Вроде бы район нормальный, насколько он может быть нормальным вблизи «Азовстали». Но гораздо ближе к заводу, чем кинотеатр, где мы были совсем недавно, но, кажется, уже так давно. Я решаю ехать. Наш водитель Дима, впервые для себя попавший вообще в такой тугой переплет, лепечет что-то про «поехали отсюда», ему все не нравится. За морпехом на запыленном «каблучке» Kangoo едем на точку эвакуации – ко второму роддому.

      Как понять в воюющем городе, что ты едешь не туда, куда надо? Во-первых, все становится сильно громче. Во-вторых, с улиц пропадают люди. Те редкие из них, которых встречаешь, не идут куда-то, а перебегают. Домашние животные – растерянные и убегающие как раз в обратном направлении от того, куда направляешься ты.

      Kangoo с капитаном ускоряется – мы следом, я тоже хочу уже доехать до какой-нибудь стены, за которой можно остановиться и убраться с широкого и совершенно безжизненного проспекта, со свисающими до земли проводами, между которыми